– Мне всегда казалось, что мы друзья, – сказал я. – Не понимаю, что изменилось.
– Я пока тоже не все понимаю, – проворчал Сэшеа. – Но чувствую, что теперь я бы тебе кое в чем не доверился!
– В чем?
– А ты ничего не замечаешь? Я допускаю, что ты кривлялся так – по простоте, приспособленчески, но чтобы ничего не замечать!..
Я решил про себя, что не стоит раздражаться сейчас на друга, который и без того издерган. Я решил набраться терпения.
– Если ты таким образом хочешь жить, – продолжал он, – то живи… Но как ты можешь закрывать глаза на то, что происходит с твоим другом? Я бы так не смог!
– А что с тобой происходит?
– НЕЧТО, – мрачно сказал Сэшеа.
– Придирки Фюрера?
– Ну, это только первый слой, частность… Но есть такое, – загадочно сказал он, – о чем тебе, может быть, лучше и не знать. И если ты действительно в стороне, то лучше тебе даже и не влезать в это…
– Неужели так серьезно? – удивился я.
– Ты еще, старик, многого не знаешь…
– Хорошо, старик, – покладисто сказал я и похлопал его по плечу, успокаивая, – не хочешь говорить – не надо. Поговорим о чем-нибудь другом.
– Да-да, – согласился Сэшеа, – лучше о другом, хотя… – тут же прибавил он со своей идиотской таинственностью, – я думаю, что это… это все-таки касается и тебя.
– Черт тебя возьми! Говори, раз это касается меня! – потребовал я.
– Нет-нет, не могу! – закапризничал он, видя, что я попался на крючок. – Сначала я должен кое-что обдумать, выяснить. Ничего, даже лучше, что потом…
– Ты ведешь себя, как ребенок, – сказал я.
Он покорно вздохнул: ничего, мол, не поделаешь: ребенок так ребенок. Мне захотелось взять его за шиворот и хорошенько потрясти.
Снизу донеслись шаги. На лестничной площадке появился сам Фюрер.
– Так я и думал, – сказал он удовлетворенно. – Вы, – обратился он к Сэшеа, – ступайте в лабораторию и подумайте, что написать в объяснительной по поводу того, где коротаете рабочее время. В туалете или еще где… А вы, – тут он обратился ко мне, – следуйте за мной в машинный зал, мы с вами там разберемся…
Сэшеа поплелся в лабораторию, а я с Фюрером спустился в машинный зал, где уже собрались несколько «доверенных лиц», в число которых был занесен и я, сам не знаю почему.
Фюрер отпер массивную дверь сейфа и извлек из него спаянный из нержавейки бидон со спиртом, и праздник продолжился в более тесном кругу.