– Спать хочу! – Лениво поднялась, склонилась над ним, коснулась его щеки нежными прохладными губами:
– Спокойной ночи, дядя Ваня.
– Спокойной ночи, – ответил измученный Шмыга, проклиная службу, свое знакомство с чертовым «племянником», проклиная эту идиотскую жизнь, ставящую его в тягчайшее унизительное положение, а заодно моральные принципы, вбитые ему в голову добродетельной матушкой.
«Если бы Алина сказала мне одно слово, одно слово…»
Спустя час, ворочаясь на простыне, как на раскаленной сковороде, он повторял про себя:
– Три. Положено три искушения…
Но как Иван Петрович не прислушивался, надеясь вновь услышать легкие волшебные шаги, которым был намерен немедленно покориться, – во всех комнатах стояла мертвая тишина.
Время третьего искушения еще не пришло.
Глава пятая. Девочка в красном
В деле Бурцевых пора ставить точку. С утра детектив, сбросив амплуа беспечного хабаровского дядюшки, засел в своем офисе, готовя отчет для Москвы и рекомендации клиенту. Работалось легко, да и описывал Иван Петрович вещи простые, ставшие привычными за последние несколько лет.
Энергетическая связь между кровными родственниками идет напрямую. Они словно лампочки в гирлянде – одна погаснет, остальные перестанут светиться, пока не составят другую гирлянду и вновь не замкнут цепь. Всплески отрицательных энергий мгновенно передаются от одного к другому. Как если бы обнаженные провода под напряжением в 220 вольт сунуть в плату радиоприемника. Как пойдет слепящий огонь по дорожкам печатной платы, что воспламенится, что выйдет из строя – даже опытный электронщик не скажет.
Есть заботливая мама, и есть вдруг ставший непокорным сын. Отец ушел из семьи, когда Павлу не было еще и двух лет. То есть, вдвоем с матерью они представляли единую самобалансирующую энергосистему. С годами энергия матери убывает, сына возрастает, идет незаметная перекачка на пользу обеим. Распространенная в последнее время боязнь вампиров мало обоснована. Донор-вампир – отношения довольно неопределенные. Донор утром после тяжелой раздражительной работы может легко обернуться вечерним безжалостным вампиром. И наоборот, страдающий гриппом вампир, после выздоровления превращается в неистового сверхдонора. В чистом виде вампиризм, как патологически сформировавшаяся жажда потребления энергии, встречается редко.