ОТВЕТ: 3 балла.
Далее следовал еще десяток вопросов подобного типа. Компьютер изголялся, выдавал картиночки зверюг – одну страшнее другой. Но как ни старались составители данной программы, а напугать Егора не смогли. Максимум, что пришлось ему выдать, это 4 балла.
ТЕСТ ЗАКОНЧЕН.
«А престранненькие были заданьица», – Егор вздохнул, с хрустом потянулся и оглянулся. Вокруг никого не было: два рядя пустых кресел. – «Быстро они рассосались».
Дверь противоположной стены распахнулась. В проем вкатилась ресторанная тележка, украшенная серебряным ведерком со льдом, с торчащим из него горлышком бутылки шампанского и единственным хрустальным бокалом рядом. Тележку приводило в движение неземное существо. Девушка была ослепительна. Тонкая, высокая. Узкое точеное лицо, обрамленное густой черной гривой, спускающейся волнами до талии. А короткая юбка и декольте открывали такую картину, от которой в любом мужчине просыпался поэт.
– Добрый вечер. Позвольте поздравить вас с успешно пройденным испытанием, – от голоса девушки, сочного грудного контральто, у него потеплело внизу живота.
Застывший Егор шумно выдохнул. Он понял, что все это время просто не дышал:
– З-здравствуйте…
Девушка удовлетворенно улыбнулась, достала бутылку, ловким профессиональным движением открыла ее и, наполнив бокал наполовину, протянула его Егору:
– Предлагаю тост за вашу новую профессию.
– Спасибо, – Егор осторожно принял бокал, – а как же вы?
– Нет, что вы! Я на работе, – красавица улыбнулась шире. Сверкнули белые зубы, оттеняя агатово-черные глаза.
«А глаза-то, цвет, только сейчас заметил. Ну да, какие глаза, когда другие объекты так отвлекают?».
Девушка тем временем села на край кресла, пленительно положив ногу на ногу. Егор, понимая, что ведет себя по хамски, тем не менее, просто не мог оторвать взгляда от ее коленей.
Красавица, казалось, этого не замечала:
– Ну что же вы не пьете?
– А, да… За вас! – он залпом опрокинул бокал и позорно закашлялся. – Извините.
Черноокая нимфа улыбнулась в третий раз, легко откинулась на спинку кресла, хищно прищурилась и облизала фиолетовым языком кончик собственного носа.
«Все страньше и страньше»,1 – подумал Егор и отключился.
Тишина. Полная тишина. Нет даже звона в ушах. Да и откуда ему взяться, если уши отсутствуют. Тела нет, только голое незащищенное сознание. Субстанция его сущности парит, медленно вращаясь, в невесомой пустоте. Звезды, звезды кругом – вверху, внизу, со всех сторон. Яркие, тусклые, белые, голубые, желтые, всех оттенков. И абсолютная чернота между ними. Пугающая, апатично-равнодушная, бездонная. Он никогда не видел такого совершенного, незамутненно-черного цвета.