Кажется, конца этому не предвидится. Шесть или семь циклов попеременного нисходящего и общего тонического издевательства. Затем все стихает. Он лежит без движения, грудная клетка высоко вздымается, лихорадочно ликвидируя дефицит кислорода в тканях после безумной горизонтальной тарантеллы. По телу разливается блаженная истома. Мускулы снова гудят, но на этот раз благодарно. Чувствуется, как каждое мышечное волокно поет, электризуется, наливается странной искристой силой. Усталости нет совершенно.
Так продолжается довольно долго. Может час, может больше. Наконец он слышит голос сокамерника:
– Ну что, болезный, проснулся? Не привык к такому пробуждению?
Он смотрит на соседа. Лицо Стаса красное, на лбу испарина, но глаза улыбаются.
– Что это было Михалыч?
– Что – не знаю, но так начинается каждое утро. Привыкай.
– Вот гады! – Егор рывком сел. – Зачем им это надо?
– Да ты не горячись. Адаптируешься, – Стас откинулся на мохнатую зеленую стену «аквариума». – Признайся, ведь сейчас тебе не так уж и плохо? Скорее наоборот?
– Хм, – Жора прислушался к себе. Несмотря на эмоции, тело ликовало, звенело, требовало движений. Он давно не чувствовал себя так хорошо. В физическом плане, конечно.
– Я вот что думаю, – продолжал, тем временем, сосед, – все, что с нами происходит, имеет какую-то цель. Давай посмотрим на это не глазами узника, а со стороны. Нас кормят, поят, обеспечивают другие физиологические функции. Значит, мы им зачем-то нужны? Каждое утро начинается подобной встряской, которая, как мне показалось (да и не только мне), приводит организм в великолепную форму. Ты можешь возмущаться: дескать, нас не спросили, мы пленники, все происходит без нашего ведома. Согласен. Но, обрати внимание, если не считать заточения, ничего плохого с нами пока не сделали. Более того: о нас заботятся, нас тренируют и совершенствуют. Делаем вывод: мы им нужны. Мы представляем для них некую ценность. Мне кажется, нас к чему-то готовят. А вот к чему, я надеюсь, мы вскоре узнаем.
– Да уж, может и узнаем. У меня один вопрос. Ты сказал: «нас совершенствуют». Что ты имел в виду?
– Скажи, есть ли у тебя на теле рубцы или шрамы? – вопросом на вопрос ответил Стас.
– Ну да, – Егор машинально взглянул на тыльную сторону правой кисти и его глаза округлились. Приобретенный еще в детстве, уродливый выпуклый шрам, сгладился и стал заметно ẏже.