– Бегом!
– Стараюсь… – с одышкой шептал замученный клиент.
Мелькнули зеленые точки на цифровом табло «Москва-Кинешма. Девятый путь, отправление в шестнадцать сорок». Проскочили милиционера, лениво облокотившегося на металлические поручни ограждения.
«Так, спокойнее, здесь не посмеют».
Детектив оглянулся. Остатки толпы с пришедшей электрички тают в темном провале подземного перехода, студенты размахивают проездными перед контроллером; бабушка бьет дерматиновой сумкой по штангам, перемкнувшим ей путь; небритый мужичок в джинсовом костюмчике с коричневым баулом остановился перед милиционером, что-то спрашивает…
«Кажется, оторвались…».
Скорым, чересчур скорым шагом они направились вдоль состава. «Посадка закончена. Провожающих просим покинуть…» – тек из открытых тамбуров мягкий баритон. Проводники в синей форме и жестких негнущихся фуражках загоняли курильщиков по вагонам.
В поезде прятаться бессмысленно. Тогда они точно окажутся в ловушке. Их найдут и убьют, даже если они запрутся в багажном отделении!
– Может, передохнем? – жалобно спросил Витенька. – Сдохну ведь!
– Сдохнешь, – безжалостно отозвался детектив. – Никуда не денешься. Вопрос только в том – когда? Если есть желание – сегодня, сейчас, то, пожалуйста, постой, отдышись… Но лучше – через три месяца, когда кончится срок договора. Аванс не хочу возвращать…
Шмыга оглянулся, замедлил шаг, ему стало скучно и сильно захотелось холодной воды.
– Впрочем, отдыхай… – безвольно махнул он рукой. – Что уж тут суетится!
Миронов тоже посмотрел назад, и встал.
Преследователи появились на выходе из перехода мгновенно, словно материализовались из воздуха. Двое спортивного вида молодых мужчин в одинаковых серых плащевых куртках; оба светловолосые, с невыразительными равнодушными лицами, неотвратимые в своей непреклонной решительности, точно восставшие из будущего терминаторы.
«Господи, Иисусе Христе, сыне Божий, помилуй нас, грешных!» – даже не помолился Иван Петрович, а равнодушно и устало проговорил про себя молитву, как затверженный текст, уже ни на что не надеясь.
Фигуру милиционера качнуло, он нехотя оторвался от заграждения и перегородил убийцам дорогу. Вяло бросил руку к кепи…
– Бегом! – очнулся Шмыга.
Миновали тепловоз, впереди показался бетонный тоннель с отвесными стенами, на которых была нарисована аршинными буквами надпись «В добрый путь!». Лицо Витеньки из красного стало белым. Он тащился, спотыкаясь, волоча чемодан, словно носильщик к концу смены.