Мадам Попрошайка с утра пораньше отправилась на рынок. Накануне Рене удалось разжиться чудесной атласной сумочкой, шитой бисером. Теперь осталось сплавить добычу и купить провизии. Фантина так замечталась о куске сыру и стаканчике доброго вина, что не заметила, как за ней медленно движется крытая повозка. Как только, Мадам Попрошайка свернула в переулок, из повозки выскочили двое мужчин в низко надвинутых на глаза шляпах. Фанни и охнуть не успела, как ей зажали рот и ловко втолкнули в экипаж.
Представ перед папашей Кольбером, бедняга, со страху не могла и слово вымолвить.
– Ах, Фантина, как меня расстроил твой отказ. – Состроив скорбную гримасу, произнёс Огюст. – Видишь, мне пришлось беспокоить занятых людей, что бы наша встреча состоялась.
– Помилуйте, господин Кольбер, – запричитала Мадам Попрошайка, упав на колени. – Я вовсе не отказывалась платить. Но мы живём бедно, где уж нам собрать нужную сумму. Вот я и медлила с ответом.
– Это так прискорбно, Фанни, что ты и девочка живёте впроголодь. Да, кто эта несчастная малышка?
– Это.…Это моя племянница, господин Кольбер, – пробормотала Фантина, пряча глаза.
– Ах, мне становиться грустно до слёз, когда люди лгут. Разве ты не знаешь, что ложь один из страшных грехов, Фанни? Ты не боишься, что попадёшь в ад, за грехи?
Мадам Попрошайка заёрзала на месте.
– Бедняжка Фантина, откуда появляется племянница у человека, не имеющего ни сестёр, ни братьев?
– Простите меня, господин Кольбер! Сама не знаю, от чего я соврала. Девочка – сирота, я нашла её на дороге.
– Отрадно видеть, как ты раскаялась и становишься на путь истины, Фанни. А теперь расскажи мне, что ты знаешь о сиротке, и так, что бы я не усомнился ни в одном слове.
И Мадам Попрошайка выложила всё, до последней мелочи.
– Хм, сколько же теперь лет бедному ребёнку?
– На день всех Святых исполнилось пятнадцать, господин Кольбер.
– У девочки есть особые приметы, шрамы, или родимые пятна?
– Нет, господин, только оловянный крестик на шее, да простенький кулончик из дерева.
– Деревянное украшение? Странно. И как оно выглядит?
– Крест, обвитый листьями платана.
– И всё?
– Всё, господин Кольбер.
– Ладно, Фанни, пожалуй, ты сможешь заслужить прощение, за свою честность. Иди с миром и больше никогда не лги. Эй, Клешня, проводи добрую женщину. – И Папаша Кольбер кивнул стоящему в нише прислужнику.