Сектор «А» – сектор насильственных преступлений – был одним из четырех секторов в отделе убийств, в каждом из которых работало по четыре детектива. Сектор «А» состоял из Трейси, Кинса, Фаца и Дельмо Кастильяно, второй половины итальянского «дуэта супергероев». Они сидели за своими столами в четырех углах спиной друг к другу, и Трейси предпочитала именно такое расположение. Отдел убийств был разделен прозрачными перегородками, и уединение было их наградой. В центре их аквариума стояли столы с папками. Каждый детектив держал дела, по которым работал, на соответствующем столе.
Трейси ласково обхватила чашку обеими руками.
– Иди сюда, горько-сладкий божественный нектар.
Она пригубила кофе и облизнула пену с верхней губы.
Кинс сел и поморщился. После четырех лет атакующим полузащитником в университетской команде и года в Национальной футбольной лиге неправильный диагноз травмы привел к осложнениям в бедре, которое в конечном итоге придется резать. А до тех пор он боролся с болью, жуя ибупрофен.
– С ногой совсем плохо?
– Когда холодает.
– Так сделай операцию. Я слышала, теперь это запросто делают.
– Ничего не бывает запросто, когда доктор натягивает тебе на морду маску и говорит бай-бай.
Он отвел глаза – признак того, что его беспокоит что-то кроме бедра. После шести лет работы бок о бок с ним Кроссуайт научилась это определять. Кинс был уже третий ее партнер в делах об убийствах. Первым к ней прикрепили Флойда Хэтти, но он предпочел пенсию работе с женщиной. Второй напарник продержался шесть месяцев, но потом его жена увидела Трейси на барбекю и не смогла смириться с мыслью, что ее муж постоянно пребывает рядом с незамужней, тогда еще тридцатишестилетней блондинкой пяти футов десяти дюймов ростом[2]. Когда Кинс вызвался работать с Трейси, она, пожалуй, немного нервничала.
– Прекрасно, но что скажет твоя жена? – спросила она. – С ней не будет постельных проблем?
– Надеюсь, не будет, – ответил он. – С тремя детьми младше восьми лет это, наверное, последнее из наших совместных развлечений.
Они заключили сделку, совершенно искренне: никаких чувств. И она соблюдалась в течение шести лет.
– Тебя что-то еще беспокоит, Кинс?
Он выдохнул и встретил ее взгляд.
– В коридоре меня остановил Билли.
Билли был сержантом сектора «А».
– Надеюсь, у него была веская причина задержать мой кофе. Я убивала и не за такое.