Фондовый кризис дал сигнал российскому бизнесу: теперь ему предстоит работать в новых, непривычных условиях: с высокой ценой инвестиций, с менее высокой прибыльностью, с высокой концентрацией капитала, с большими затратами ресурсов в поисках ниш для осуществления долгосрочных деятельности, с долгосрочными коммерческими рисками – и что эпоха легкого экономического роста закончилась. При этом долгосрочные риски должны были учитываться при принятии решений не только с точки зрения их воздействия на ситуацию в данный момент, но и с учетом двух-трехлетней перспективы, причем стало необходимым ставить целью снижение рисков системы как единого целого.
Эти все обстоятельства породили изменение рыночного поведения большинства бизнес-структур, а также понимание необходимости улучшения бизнес-среды. В условиях, когда национальные ресурсы стали принадлежать ограниченному количеству крупнейших компаний и значительная доля этих компаний стала контролироваться государством напрямую или через «близких государству» олигархов, экономическая среда оказалось особенно враждебной к более мелким и новым бизнес-структурам. Это стало ощущаться не только через сложность вхождения в бизнес, затруднения в доступе к финансовым ресурсам и недостатки правового регулирования, но и как слабость институциональной среды. Как показали результаты исследования «О выборе стратегии развития в период кризиса», проведенного консалтинговой компанией КПМГ в Мюнхене на Всемирном деловом саммите CIES, от прежних стратегий стали отказываться многие бизнес-структуры. Для повышения качества управления и в качестве помощи компаниям в феврале 2009 г. предприниматели из «золотой сотни» Forbes были привлечены к управлению российскими госкомпаниями. Так, в Совет директоров «Шереметьева» вошел М. Прохоров, в «Аэрофлот» – представитель АФК «Система». Высококлассные менеджеры охотно шли на такие должности, так как в создавшейся ситуации реализовать свои управленческие таланты в России можно было практически только в государственных, связанных с государством или «одобренных» государством компаниях и организациях. Тем не менее, лучшие менеджеры фактически могли быть не допущенными к принятию важных управленческих решений. Необходимость сохранения власти представителями государства в компаниях заставляет их ограничивать влияние компетентных менеджеров: их используют исключительно как технократов.