Младший Пронин подумал, что ослышался. Чуть не подавился жвачкой и уставился на мамашу с немым вопросом. Папахен ведь чесал, что бабосов отстегнул и все будет в шоколаде!
Госпожа Пронина протяжно ойкнула и испуганно перевела взгляд на мужа.
Пронин-старший медленно повернул голову в сторону сидящего рядом с сыном Овалова. Его взглядом можно было забивать гвозди. Вместо молотка. Или сносить старый дом.
У Овалова зачесались ступни ног. Еще бы, он был наслышан о том, как в суровые девяностые молодой тогда еще папаша Пронин по кличке Слепень собственноручно заливал в тазики цемент. И не в пустые тазики. А с глупыми головами. Он вообще мало походил на нормальных людей. Нормальные заливают ноги. И потом кидают приговоренного с моста в реку.
В памяти отчетливо пронеслась сцена их первой встречи.
Черный джип, увешанный зенитными прожекторами, был призван сразу наводить на мысли о серьезности намерений хозяина. Для особо сообразительных в кильватере следовал еще один джип – чуть меньшего размера. За ним – еще один. Когда маленькое стадо внедорожников остановилось рядом с машиной Овалова, и Слепень в сопровождении оруженосца Акулова (для близких просто Акула, а совсем близких – Зубастик) вышли из машины, Максу вдруг нестерпимо захотелось ударить по газам и испариться. Если бы Слава снова предложил не связываться, Овалов и спорить бы не стал. Но Слава не предложил.
– Здесь с горкой, – Слепень протянул Золотову объемный пакет с деньгами, – я очень на вас надеюсь.
– Конечно-конечно, Анатолий Сергеевич, все решим, – поспешил заверить Овалов, краем глаза наблюдая, как пакет переместился в портфель компаньона. Теперь отступать поздно.
– Вы понимаете – это мой единственный сын?
– Как не понять? – Неуклюже пошутил Овалов. – У нас тоже будут дети…
– Последнее теперь уже зависит не только от вас, – мрачно парировал шуткой Слепень. – До встречи.
– На что это он намекал? – осторожно поинтересовался у компаньона Золотов, едва стадо двинулось на разворот.
Всегда убедительный, как дельфийский оракул, на этот раз Овалов не смог убрать с чела тень растерянности.
– Ну как на что? Чтобы родить ребенка, нужна еще женщина, – предположил он.
– А я думаю – на другое.
Макс ничего не ответил, но мысленно с Золотовым согласился. Детородная функция обоих махинаторов находилась под угрозой.