– А что за вино?
Неокат просиял.
– Артейское, – сказал он, широко улыбаясь.
– Вот это да! – воскликнул Миртал, – Ну что же, перед артейским вином никто не может устоять, – «Наверное, кто-то из хозяев отправил к Гарнаку посыльного», тут же подумал он, «в доме нет такой большой суммы денег, значит, взяли в кредит; опять надо будет возиться со счетом», – А остальные две амфоры?
Казалась, что Неокат вот-вот подпрыгнет от ликования: больше всего на свете ему нравилось удивлять людей, а сегодня это получалось как никогда эффектно. На мгновение у него даже перехватило дух.
– Тоже артейское, – произнес он таким тоном, каким на аукционе после долгого торга говорят слово: «Продано!».
Если Неокат и рассчитывал на большой эффект, то выражение лица Миртала превзошло все его ожидания. В нем поочередно отразились невероятное удивление, недоверие и полная растерянность.
– Это же целое состояние, – пробормотал Миртал, в уме подсчитывая все наличные деньги. После начала войны жить стало гораздо тяжелее. С таким расходом в имении не оставалось больше денег не только на этот месяц, но и на этот год. Конечно, вино можно было не принимать или продать с прибылью, но он был уверен, что если он предложит это хозяевам, то они скорее продадут его самого. – Послушай Неокат, ты привез счет?
– Нет, – пришла очередь расстраиваться Неокату: больше ничем поразить он не мог, – Гарнак ничего не говорил о счете. Наверное, это срочный заказ.
– Ладно. Но я не хочу доверять переноску амфор нашим недотепам, – хитро усмехнулся Миртал. Зная о том, какое наслаждение от разговора с ними получал Неокат, он решил ему отомстить, – Только мы с тобой достойны чести перенести эти амфоры в винный погреб. Я уверен, что ты с радостью мне поможешь.
Неокат не ожидал такого поворота, но отказать управляющему имением, к тому же другу его хозяина Гарнака, он не осмелился. А поэтому, изобразив измученную улыбку, Неокат подошел к повозке и, с величайшей осторожностью, спустил первую амфору Мирталу. Амфора была очень тяжелой, но Неокат и Миртал привыкли иметь дело с большими тяжестями. Они поставили амфору на низкий каток с длинной рукоятью и покатили ее к раскрытым дверям хранилища. Сторож был рядом, не решаясь уйти и, в то же время, не горя желанием носить огромные амфоры. Миртал заметил его колебания. Сторож был свободным человеком, как и вся охрана, но он все равно подчинялся Мирталу, хотя в некоторых случаях мог отказаться от выполнения его распоряжений и обратиться с жалобой к главному надсмотрщику. С другой стороны, Миртал очень боялся доверить кому-то еще переноску амфор. Если с ними что-то произойдет, виноват будет он.