Невероятные приключения Моли и её друзей - страница 3

– Это ещё что за чудо?! – с изумлением произнёс Дед Мороз.

– Я не чудо. Я Гагагав.

– Кто? – удивлённо спросили все хором.

– Гагагав! Единственный и неповторимый.

– Имя какое-то подозрительное, – рассудительно сказал Слонёнок.

– Вот именно, – поддержал Дед Мороз.

– А откуда ты, это самое… взялся? – полюбопытствовал Медвежонок.

– Ниоткуда я не брался. Меня ребята собрали из двух поломанных игрушек: гуся Гагуськи и щенка Гавки.

– А зачем? – снова спросил Медвежонок.

– Как это зачем? – с недоумением взглянул на него Гагагав. – Чтобы я был.

– Единственный и неповторимый, – очень похоже передразнила гусепса одна из мартышек и ехидно захихикала.

– Выходит, ты наш, игрушечный, – добродушно потрепал его за ухо Дед Мороз. – Тогда становись вместе со всеми.

Снегурочка протянула Деду Морозу аккуратно заштопанную шубу. Он надел её, потрогал снежинку, появившуюся на том месте, где Моль прогрызла дырку, и, удовлетворённо хмыкнув, торжественно объявил:

– Друзья! Не за горами Новый год, поэтому я предлагаю сделать детишкам небольшой сюрприз.

Игрушки одобрительно загалдели.

– Зачем нам дожидаться, пока нас развесят на этой прекрасной ёлке, а? – обвёл всех хитроватым взглядом Дед Мороз. – Мы ведь и сами с усами.

– А вот и неправда, – пощупал у себя под хоботом безусый Слонёнок.

Но тут шустрые голосистые бельчата запели весёлую песенку, остальные подхватили, и работа закипела:

Снегурочка и Медвежонок стали извлекать из картонных ящиков разноцветные зеркальные шары и сосульки, которые бельчата и мартышки проворно развешивали на колючих, пахнущих лесной хвоей, ветвях. Слонёнок старательно украшал ёлку гирляндами, а Гагагав летал вокруг неё, опутывая сверкающей канителью. И разносились по комнате дружные звонкие голоса, среди которых резко выделялся густой бас Деда Мороза:

Вскоре оба картонных ящика опустели. Самой последней Снегурочка достала красивую верхушку-звезду. Её многочисленные грани будто излучали свет и переливались всеми цветами радуги. Два бельчонка-непоседы взмыли с ней под самый потолок, чтобы водрузить на макушку новогодней ёлки, и там заспорили.