– Несбит, а у тебя есть Дар? – Он полукровка, но, как мне кажется, не простой.
– Я вижу в темноте. По-настоящему.
– Полезно.
– А ты? – спрашивает он. – Ты же шел к Меркури на свой день рождения. Похоже, твое Дарение состоялось. И как твой Дар, он тебя уже нашел?
– В детстве меня учили, что спрашивать колдуна или ведьму об их Даре невежливо.
– Ты же меня спросил. Что, забыл о хороших манерах?
Я отправляю его по известному адресу.
– Да, у Белых странные представления о вежливости. А ты во многом на них похож. Наполовину Белый, воспитанный ими…
Несбит наугад тыкает кнопки, ищет ту, с которой я завожусь. Каждое его слово – придирка, укол или насмешка.
– И все же? – спрашивает он. – Ты нашел свой Дар?
Я не отвечаю. Я слишком устал. Поворачиваюсь к нему спиной и ухожу. Я знаю, что я не похож ни на кого из известных мне Белых ведьм, хороших или плохих. Но и Несбит тоже не похож ни на кого из моих прежних знакомых.
Ночь стоит холодная. Сейчас конец июля, и хотя днем жарко, но мы высоко в горах, где на обращенных к северу склонах долин до сих пор местами лежит снег. Уходя от Несбита, я думаю над тем, что в его словах правда, а что нет.
Похоже, что Охотники подстрелили Габриэля, когда он уводил их подальше от меня. Он спас мне жизнь, рискнув для этого своей. А Ван Даль и Несбит спасли его, хотя я не понимаю зачем. Уж конечно, не только ради каких-то писем. И вообще, похоже, что Несбит и Ван Даль прибыли в Женеву в одно время с Охотниками. Может, меня искали? Может, они все же как-то связаны с Охотниками? Габриэль ведь говорил мне, что Охотники часто используют полукровок как стукачей. Откуда мне знать, может, этой Ван Даль не существует вовсе, а Несбита послали ко мне Охотники. Хотя зачем бы им это? Почему они просто не пришли сами?
А если Ван Даль все-таки существует, то что ей нужно на самом деле? Я? Или коробка с письмами Габриэля? Тогда в них должно быть что-то особенное – я всегда думал, что там рецепт какого-нибудь редкого снадобья или сложное заклинание. То, чем Габриэль собирался отплатить Меркури, если та вернет ему настоящий облик. Но Меркури почему-то не торопилась. А ведь если бы то, что у него там есть, было таким уж замечательным, разве не поспешила бы она прибрать это к рукам пораньше?
И, наконец, самый большой вопрос из всех: правда ли, что Габриэль жив? То, что это он рассказал им про пещеру, понятно, но мало ли, что с ним могло случиться потом?