Но вот относительно оружия дело обстояло несколько иначе. Оружие
тоже почти ничего не весило, не ржавело, не нуждалась в чистке и не
ломалось, но при этом не лишилось своих прямых функций. Убить,
конечно, оно теперь не могло, но проткнуть, порезать, вспороть
живот или отсечь чего-нибудь могло даже очень. И даже лучше теперь
это могло оружие, потому что отныне являлось идеальным продолжением
руки воина. К верности и послушности отлично вышколенного
сторожевого пса прибавился вес газового шейного платка и абсолютная
неуязвимость.
Хейзозер смотрел на великолепных и неприступных гвардейцев
кородента, несколько утративших свою великолепность и
неприступность в связи со смертью, и по-прежнему следовал за тучным
и насупленным Бухвалой.
– А ты куда намылился, отребье? – вдруг неприятно усмехнулся
Мудрик, одетый в мешковину.
– Как куда? – не понял Хейзозер. – На сборище.
– Твоё место там, в задних рядах, – показал налево Мудрик, – где
собираются неудачники, нытики и попрошайки вроде тебя. А моё там, в
передних, – показал Мудрик направо. – Я как-то привык ногами твёрдо
стоять на земле, ну или как можно ближе к ней... И, похоже, достиг
своего идеала – не докопаться...
Сохраняя привычный уклад, призраки побогаче и чистокровней
образовывали передние ряды, а призраки победнее и грязнокровней
собирались в задние. Полупрозрачность хоть и позволяла призракам
полуувидеть сквозь ближнего своего, но пробуравить взглядом двух
своих ближних для большинства не представлялось возможным. Впрочем,
некоторые привидения отличались повышенной незамутнённостью, а
другие некоторые, отличающиеся повышенной остротой взгляда, своим
пристальным взором, как длиннющим копьём, могли пронзить всё
сборище вплоть до самого кородента. Но обладатели столь выдающихся
взглядов встречались очень редко и своими способностями не
кичились. Исходя из вышесказанного, более задние ряды, использовав
способность к левитации, возвышались над более передними рядами.
Окончательно же задний ряд выше всех оторвался от земли, а
окончательно передний вольготно расселся на земле, пусть и
болотистой. Да и кородента отсюда слышно гораздо лучше.
С высоты птичьего полёта собравшиеся формой напоминали небрежно
очерченный треугольник с округлыми углами и ступенчато-скошенной
поверхностью.