Дора Баннер взяла кусок розового, как лососина, торта и рассеянно надкусила.
– А в другой раз я случайно услышала их спор с Джулией. Он сказал: «Если б я знал, что ты с этим связана!» А Джулия, такая обычно спокойная, в ответ: «Ну и что ж, братец, ты намерен делать?» Но тут, как назло, скрипнула половица, и они меня заметили. Пришлось спросить с делано веселым видом: «Вы что, ссоритесь?» А Патрик сказал: «Да я уговариваю Джулию не связываться со спекулянтами, торгующими купонами на одежду на черном рынке». Гладко у него получилось, но я не поверила. Я считаю, что лампой в гостиной орудовал Патрик. Это его рук дело, я ведь прекрасно помню, что там был пастушок, а не пастушка. А наутро…
Она вдруг осеклась и покраснела. Мисс Марпл обернулась и увидела мисс Блэклок. Должно быть, Летиция только что вошла в кафе.
– Попиваем кофеек и чешем язычок, да, Банни? – укоризненно спросила мисс Блэклок. – Доброе утро, мисс Марпл. Не правда ли, холодно сегодня?
– Мы как раз говорили о купонах на одежду, – заторопилась мисс Баннер. – Их катастрофически не хватает. Хорошо, хоть цены на обувь немножко снизились. Но все равно пятнадцать фунтов за зимнее пальто – это чересчур дорого.
Дверь с грохотом распахнулась, и в «Синюю птицу» влетела Банч Хармон.
– Привет, – сказала она. – Я опоздала?
– Нисколько, дорогая, – отозвалась мисс Марпл. – Присаживайся, выпей кофейку.
– Нам пора идти, – сказала мисс Блэклок. – Ты все купила, что нужно, Банни?
Голос ее звучал более милостиво, но в глазах все еще таился упрек.
– Да-да, спасибо, Летти! Я только забегу по пути в аптеку, куплю аспирин и лейкопластырь.
Когда дверь за ними закрылась, Банч спросила:
– О чем вы говорили?
Мисс Марпл ответила не сразу. Дождавшись, когда официантка примет у Банч заказ, она сказала:
– Очень важно, когда в семье люди друг за друга горой. Очень! Помнишь одно громкое дело? Фамилии, конечно, позабылись, но суть в том, что муж отравил жену. Подсыпал яд в бокал с вином. Однако на суде дочь заявила, что выпила полбокала этого вина. В результате мужа оправдали. Говорят – хотя, может, это всего лишь слухи, – что дочь больше не захотела жить с отцом под одной крышей и никогда не перемолвилась с ним ни единым словом. Но, конечно, отец – это одно, а племянник или дальний родственник – совсем другое. И все-таки никому не хочется, чтобы его родственник угодил на виселицу, не так ли?