Так, друзья, началось моё реальное знакомство с Джоном на московской земле. Кстати, спасибо вам за совет прихватить на встречу диктофон. Без него я не смог бы столь полно передать нашу беседу. Ну, а дальше… мы махнули в ресторан.
Я не буду рассказывать вам о том, что мы ели и пили, чтобы не будить в вас голодного хищника. Скажу лишь, что Джон предпочёл русскую кухню, поскольку, американская, как он выразился, «ещё только в стадии зарождения». Особенно ему понравилась наша окрошка, правда, долго пришлось объяснять, что такое квас и из чего он делается. В общем, время мы провели весьма продуктивно (от слова «продукты») и во взаимном душевном приятии.
Далее привожу диктофонную расшифровку нашей беседы.
(Мы за столиком в ресторане; ненавязчивая музыка; освежающая прохлада; всевозможные закуски и напитки)
– Как, Джон, прошла конференция?
– Это была закрытая конференция, посвящённая новейшим достижениям в геронтологии. Меня привлекла, именно, её закрытая форма. С участников была взята подписка о неразглашении информации. Но, похоже, я впустую потратил время!
– Что так?
– Когда я слушал все эти, якобы, научные доклады, у меня скулы сводило от скуки! Ничего, абсолютно ничего нового! То, что они предлагают – это же вчерашний день, Владик! Ты знаешь, что задача геронтологии – продление жизни человека. Но, что они могут предложить этому человеку? Что они сделали для человека в плане бессмертия?
– Ты прав, Линза! Что человеку не делай, он непременно ползёт на кладбище. Ты выступал с докладом?
– Нет, не выступал. Владик, я тебе вот что скажу… (он был в лёгком подпитии, предполагающем откровенность). – У меня в лаборатории живёт цыплёнок. Обычный такой с виду: жёлтый, пушистый цыплёнок. Он живёт уже семь месяцев и совсем не собирается становиться курицей! Скажу больше, полтора года назад этот цыплёнок был…
Тут Джон как бы спохватился и закрыл рот ладонью.
– Вечно молодой цыплёнок? Тебе что, удалось остановить процесс старения? Но это же сенсация, Джон! Переворот в науке! И ты не сообщил коллегам о таком грандиозном открытии?
– Ну, полно, Владик, – поморщился профессор. – Не надо меня смущать… Если б я поделился с коллегами своими наработками – меня бы приняли за сумасшедшего. Увы, среди этих людей не было моего учителя – гениального Мечникова. К сожалению, он умер сто лет назад. Вот он бы меня понял! Да, я утаиваю, до поры, своё открытие, дабы не поднимать в обществе и в научных кругах нездоровый ажиотаж. Мне нужно спокойно завершить свои исследования. Без нервов и аплодисментов. А, главное, мне нужно просчитать все возможные последствия. Ты представляешь, сколько ринется ко мне народа, в надежде получить бессмертие? Какие толпы! Да они просто сметут меня, вместе с моей лабораторией!