– Мы с Григорием все выяснили, – сообщила Катя. – Мы до утра читали специальную медицинскую книгу, и Григорий определил совершенно точно – это послеродовой психоз, следствие неудачной беременности. В подобных случаях рекомендуется сделать еще одну попытку.
Ну не маразм ли это – зубной врач с женойнаседкой сидят ночь напролет над медицинской литературой, чтобы отгадать причину того, почему жизнь Маши катится под откос?
Маша зарыдала еще пуще.
– Григорий весьма озабочен твоим состоянием, – сказала Катя. – Он ставил пломбу одной женщине, у которой были подобные проблемы…
– Какие еще проблемы! – нетерпеливо воскликнула Маша. – Я хочу работать, а не рожать, как ты!
Катя обиделась.
– Ну так и работай на здоровье, – проворчала она. – Зачем тогда эти слезы? Кто тебе мешает?
– Эдик против…
– Что значит – против? – пожала плечами Катя.
– Ты удивлена?
– Ты мне не говорила.
– А разве вы меня слушаете?!
Катя вопросительно взглянула на мать, а та быстро проговорила:
– Блажь! Очередная блажь! Я вот никогда не работала. Так пожелал ваш отец. Эдик в состоянии содержать семью и, понятно, тоже не желает, чтобы Маша работала…
– Какая чепуха, – снова пожала плечами Катя, подсаживаясь к сестре и осторожно беря ее за руку. – Ведь одно другому не мешает.
– Заботиться о муже – это тоже труд, – заявила мама как само собой разумеющееся. – Если, конечно, и муж старается для семьи. Взять хоть тебя, Катенька. Ты ведь счастлива тем, что можешь заботиться о Григории и детях. И тебе ни к чему другие хлопоты. Разве нет?
– Но я – это я, а она – это она. Если она хочет работать, то никто ей не может запретить… Если бы я захотела выйти на работу, если бы это было необходимо для моего счастья, Григорий не только не стал бы возражать, но был бы рад сам меня куданибудь пристроить – лишь бы от меня была какаянибудь польза…
– Ты смеешься, – горько всхлипнула Маша, – как тебе не стыдно!
– Екатерина, – одернула Катю мать, – если ты намерена разговаривать в таком тоне, то лучше уходи!
– Никуда я не собираюсь уходить, пока Маша сама меня не прогонит, – заявила Катя, улыбаясь сестре.
– Нетнет, – поспешно проговорила та, сжимая ее руку, – не уходи, пожалуйста!
– Если ты такая умная, – проворчала мать, обращаясь к Кате, – то объясни своей младшей сестре, что ей, по крайней мере, не мешает немножко похудеть!