Опять этот смех.
– Не выключай свет, я хочу тебя видеть, – они были в номере.
Слишком много, чтобы… Это был ее жест. Она всегда так ставила ногу, когда хотела, чтобы Сергей снял с нее туфли. Он всегда снимал с нее туфли… Шнурки на ботинках не хотели развязываться, и ему пришлось слегка повозиться. Наконец, ботинки, джинсы, трусики…
– Перестань, щекотно, лучше иди сюда…
Опять этот смех! Ее смех, ее руки, ее губы, ее объятия…
– Я на день, не больше.
– Возьми меня с собой.
Его бросило в дрожь. Он отчетливо увидел… Небритые санитары с носилками. Лицо закрыто простыней, безжизненная рука и рукав ее куртки!
– Я только на день. Я позвоню… позвоню сразу же, как приеду.
Но откуда эта боль и тоска, это чувство потери? Ее куртка! Она лежала на заднем сиденье, рядом с термосом и бутербродами. Он остановился перекусить. Сергей прижался к куртке лицом и втянул в себя воздух… Что же это… Тебе ведь… да и знакомы вы всего…
Но перед глазами стояли носилки, а сердце… Он надел куртку, так казалось ближе… Куртка была маленькой. Плечи давило, рукава были почти по локоть. Не порвать бы… Пора. Если он поторопится…
Что-то большое бросилось под колеса. Он резко выкрутил руль…
Простыня! Белая, пахнущая больницей простыня, закрывающая лицо, мешающая дышать, мешающая смотреть… Простыня! Вот что ускользало от него во сне.
– Подходите, не стесняйтесь, достойные истории за достойное вознаграждение!…
В последнее время на базаре было полно разных клоунов. Кто побирался, кто играл на чем горазд, а этот устроил настоящее представление. Так когда-то папа, который выращивал и продавал помидоры ради удовольствия, а часто и себе в убыток, любил кричать на весь базар:
– Кому помидоры! Кому хреновые помидоры! Самые хреновые помидоры на рынке! – и у него всегда была очередь.
Мужик был высокий, седой с длинными волосами и бородой. Вылитый Лев Толстой. Он кричал на весь базар, но его предложение спросом не пользовалось.
Заметив мой интерес, он замахал мне руками, как старому другу.
– Подходи, не бойся, одна монетка – одна история. Оплата после рассказа.
– А если я не заплачу?
– Заплатишь. У меня для тебя есть история, за которую точно заплатишь.
– Ты уверен?
– А как, по-твоему, я не умер от голода?
«Логично», – подумал я, а вслух спросил:
– У тебя много историй?