Юля дошла до свободного от кустарников местечка: тут и камыши почти не росли. Она обернулась, мысленно прикидывая: далеко ли ушла от Семёна? Впрочем, метров за сто. Тут было уже солнце, а там, где был он, ещё хозяйничал утренний сумрак, и она решила обосноваться подальше от него. Но надо было вернуться: взять очки, книгу и предупредить Семёна о том, где она будет отдыхать. Теперь она безмерно пожалела, что этого не сделала сразу. И она пошла. Семён уже забросил в воду удочки. В метрах четырёх от берега на воде, выстроившись в ряд, стручками перчиков краснели поплавки. Бамбуковые удилища, поставленные им на воткнутые специальные рогульки, большей частью висели над водой. Потом он устанавливал донки. К этому времени солнце появилось и здесь, едва оторвавшись от земли: лучи уже скользили как бы поверху, местами золотя речную гладь. Прибрежные кусты прикрывали рыбака от горячих и ярких лучей, так что Семён стоял в тени, которая падала на воду от края берега. Возле воды свежо пахло тиной. Шелковистая густая, устилавшая пологий берег реки, трава после ночи была обильно покрыта росой, и в тех местах, где сквозь листву кустарников выбивались яркие лучи солнца, она искрила, слепя глаза. В это время Юля доставала вещи из своей полотняной сумочки. Можно было взять и её, но что тогда подумал бы Семён: она пренебрегает его компанией, уходит от него восвояси?
– Ты куда собираешься? – именно этих слов его она и боялась услышать и робко, как-то растерянно повернулась на хрипловатый голос Семёна, коротко взглянув исподлобья в его сторону:
– Там место есть хорошее, я туда пойду, мне не хочется вам мешать. Из меня хорошая рыбачка не выйдет, я не Валя, – произнесла Юля, несколько волнуясь, почти не глядя на него, а куда-то в сторону. Семён с сожалением смотрел на девушку и не знал, как заставить её быть рядом с ним. За всё время ему так и не удалось приблизить Юлю к себе и установить духовный контакт.
Своим грубоватым голосом он всегда, вероятно, отпугивал её от себя. И тогда, чтобы как-то исправить положение, он заговорил намного мягче, душевней. Но это ему давалось довольно трудно, так как свойства его души были для такого общения не подходящими…
– А что, разве ты мне мешаешь? Сиди, читай, если стесняешься быть рядом – места вон сколько, – обвёл он рукой вблизи себя, лукаво посматривая на девушку, и чуть заискивая, добавил. – Или ты хочешь купаться?