Оставляя город - страница 2

Шрифт
Интервал


Нашей взаимной любви сила и тоска
Не позволяют мне желать города лучшего.
Белою ночью я родилась на Васильевском.

без определённого места жительства

Раздражаются стёкла от хлёсткости рук ветросильных
В сером доме, придуманном для – обеспечивать крышей
Смысл жизни людей, расслаблять их в быту
                                                               пре-умильном,
Не бояться зверей диких, тиская плюшевых мишек.
Выживанье в цивильных условиях стоит усилий,
Чтоб на корм оставалось и после уплаты налога
За аренду жилья ненавистного, вряд ли кормили
Мы посредников, если бы жить научились в берлогах.
Знаю, стыдно стонать. Всё! Рюкзак собирай и на лыжи,
Если это зима… Уходи! Мать-природа большая!
Но ведь мне даже сутки в лесу в одиночку не выжить.
В городах же одной вымирать мне никто не мешает.

«Фонарь улыбнулся мне цветом заката…»

Фонарь улыбнулся мне цветом заката.
Товарный состав направлялся на запад.
Железной дороги волнующий запах
В вагон приглашал, чтобы прыгнуть куда-то
В другие пространства другого масштаба.
Прыжок изменяет реальность. Но прожит
Не день этой жизни в мурашках по коже
И в страхе когда-нибудь сделаться слабой,
Рассматривать жизнь только по кинолентам,
Не слышать призывов вокзальных-портовых.
Я свесила ноги. Я снова готова
Увидеть себя на другом континенте.

«Настроение скачет как бешеный шарик…»

Настроение скачет как бешеный шарик.
Резко. Быстро. Внезапно в кого-то попало.
Мои сны исполняются в жанре кошмара.
От реальности вновь убегаю устало.
За пятнадцать минут проживаю три жизни,
Что грозит истощением нервной системы.
Добрый невропатолог настаивал трижды,
Чтоб меня поместили в больничные стены.
Это неприменимо к изящной натуре.
Я – хрупка и красива. Чиста и хрустальна.
Лишь искусство, история, литература.
Это неизлечимо. И не ненормально.
Не больничный, а свежий смеющийся воздух.
Среди сонного несовершенства – чужая,
Никому непонятная, высушу слезы.
Улыбнусь на прощанье тебе, уезжая…

освобождение

С отъездом твоим в этом городе – город исчезнет.
Ступай по нетронутым травам, кричи что есть мочи,
Оглохнув от крика свободы, такой бесполезной,
Поэтому только – желанной. Из девственной почвы
Черпай свою радость, ладонями – из родниковых
Колодцев смывай копоть шумных проспектов.
А если вернувшийся в город – «Кто стены-оковы
Сорвал с меня?» – спросит, скажу ему: «Некто».