– Ты уже уходишь? – Миша наклонил голову и с низу в верх посмотрел на меня.
– Ухожу.
– Но они же все равно тебя найдут. От них не уйдешь, – он вдруг резко встал, подошел ко мне, и серьезно посмотрел мне в глаза. – Они же найдут тебя!
– Я знаю, – чуть помедлив я протянула руку и коснулась кончиками пальцев его губ, ощущая подушечками его горячее дыхание.
– И, что ты будешь делать? – Мишаня каким-то неуловимым движением губ поцеловал мои пальцы.
– Не знаю.
– Давай я тебе помогу, – он снова поцеловал мои пальцы.
– Нет, – я закрыла глаза.
– Почему? – еле слышно спросил Мишаня, покрывая кончики моих пальцев мелкими горячими поцелуями.
– Потому, что ты ничего не знаеш, – я вдруг быстро поцеловала его в губы и не давая ему опомнится, вырвалась из его рук и побежала прочь.
Глава седьмая
В которой имена имеют магическую силу, вокзалы кажутся самым прекрасным местом на свете, а ветер странствий навевает воспоминания возвращающие к суровой действительности
– Слушай, подруга! Заработать не хочешь?
Е-мое! Да, что же это делается? Куда, я вас спрашиваю, красивой бабе податься? Лицо себе, что ли серной кислотой залить? Ноги под трамваем переломать? Глаз выколоть? Куда не придешь – кругом мужики с эрегированными членами! И чего только не сделают. И денег дадут, и в шампанском искупают, и спинку мочалочькой потрут, и дерьмо за тобой вылижут, лишь бы только свою стоячую торчком морковку тебе между ног засунуть. Идиоты!
– Так как? Есть хороший клиент. Выгодный, – Привокзальный сутенер, специализирующийся на провинциалках – коротко стриженый парень в искусственной пропитке, переминался передо мной с ноги на ногу, осовев от февральской стужи.
Я презрительно смерила его отработанным «отворотным» взглядом и проговорила с преувеличенным сочувствием в голосе:
– Извини, милый, но у меня, это самое… сифилис. А то я бы с удовольствием.
Парень хмыкнул, поняв, что обратился не по адресу.
– Че, венеролог запрещает?
– Ага, – грустно проговорила я и вздохнула.
– Так ты че, подруга, москвичка?
– А, че, не видно, дружек? – передразнила я его.
Парень хохотнул.
– Так ты, че, в Питер едешь?
– Не, в Копенгаген.
Он по переминался еще немного с ноги на ногу, ковырнул носком ботинка асфальт перрона и сказал:
– Меня Колей звать.
– Очень приятно – Агрофена я.
Парень хмыкнул.
– Может, когда вернешься, че-как, встренимся, в кабак сходим… Приедешь, спроси Колю-Чирика, меня на Ленинградском каждый мент знает.