Ноа вновь судорожно вздохнул, на миг закусил губу и, едва касаясь клавиш кончиками пальцев, быстро отстучал код, и стена перед ним начала медленно сдвигаться в сторону.
Это едва слышное шипение Летисия ненавидела всеми фибрами души. Боялась этого звука еще с тех пор, когда услышала его в Великом Древе. Хотя нет, зачем себе врать – кажется, она начала бояться его еще раньше: кажется, Мрия назвала это «генетической памятью»…
Ноа дождался, пока откроется проход, и слабо мотнул головой:
– Идите… Выведите Эмили.
А та словно только этого и ждала. Всполошно взмахнув руками-крыльями, она вскочила, путаясь в собственных ногах, рванулась к Ноа и повисла у него на шее, чудом не упав вместе с ним:
– Иди ты, я останусь.
– Эмили, послушай, я…
– Ноа, я должна остаться…
– Но Эмили…
Элиаш понял, что этот спектакль затянется надолго. Неизвестно, за какой Тьмой юварки спустились под землю, но подниматься они явно не собирались. А значит, если верить тому, что крылатые не могут без неба, через пару часов они точно умрут.
Летисии пришли в голову подобные мысли – правда, как вытащить несчастных самоубийц наверх, она пока не придумала. Девушка беспомощно покосилась на эльфа и вздрогнула, увидев, как в его руке блеснула одна из тех странных штуковин из арсенала. Два чуть слышных хлопка – и юварки сползли на землю…
– Ты… Ты что творишь?!
– Это снотворное, – тихо буркнул Элиаш, пряча пистолет обратно в кобуру. – Ты тащишь Эмили, а я – Ноа.
– А…
– Что «а»? – не выдержал эльф. – Не видишь, они сами идти не хотят. У меня не было выхода. Иначе мы их не вытащим.
– А если на них это снотворное действует по-другому?! Если оно вообще испортилось с тех пор, как его сюда принесли?
– Вот сразу и узнаем, – вздохнул юноша. – Давай фонарь, я буду путь освещать.
– А рюкзак мой не понесешь? – жалобно протянула Летти, присаживаясь на корточки рядом с Эмили.
– Мяу попроси, – насмешливо фыркнул эльф, склоняясь над Ноа.
Слезы делают тебя сильным.
Но лишь когда это твои слезы.
Поговорки Южного Караима
Пробудившаяся ото сна яра-лиана уже третий раз пыталась обвиться вокруг ноги. Летисия стояла, прижавшись щекой к стволу дерева и тихо напевая детскую колыбельную, а потому совершенно не замечала покушения на собственную жизнь. Вот и приходилось Элиашу не только охранять мирно спящих юварок, сгруженных на расчищенную от перепрелой листвы землю, но и следить, чтобы никто дриадой не подзакусил. Да еще и оглядываться на яму, виднеющуюся в земле, – не хватало еще, чтобы из нее кто-нибудь вылез. Те же самые тараканы, например. Особенно если учесть, что здесь они были явно хорошо откормленными…