- Борис, ты предлагаешь, на секундочку, Герою! Пустить под нож
своих последователей, утолить жажду мести и свалить в закат.
Оставив за спиной выживших трущобников, которые обязательно захотят
отомстить, раньше или позже, — я насмешливо смотрел на него, садясь
на жопу.
- Даже если ты когда-то и был героем, Марк. То это в прошлом. Я
чувствую, сейчас ты дроу. Даже более жестокий, чем большинство из
нас. Этот город всех делает такими.
- Мне в любом случае нужно подумать, — я все так же, слащаво
улыбался, и у кого только научился?
- Нет времени. Ты либо с нами, либо мы вырежем главный Дом,
затем придем к твоим друзьям. Слишком долго на задворках росли эти
сорняки, пользы с которых нет, и никогда не было.
- Угрожаешь мне, атсасин?
- Нет, ты уже принял решение. Я просто вношу ясность.
- Хорошо, будет тебе пушечное мясо, — сказав так я просто
откинулся на спину и укрылся плащом.
Без Василиска, конечно, будет в разы сложнее. Но раз уж тут у
меня теперь есть неожиданные союзники, то в целом, диспозиция
прежняя. Нужно лишь в нужный момент сделать правильный ход, а
дальше все пойдет как по маслу, само собой. Само себя разгоняя, как
снежный ком.
Мне не было никого жаль, в любом случае, они сами все виноваты.
Наконец, я верну им гордость, честь и уважение. Уважение к самим
себе, в конце концов. Умирать с улыбкой на устах и чувством
выполненного долга несоизмеримо приятнее, чем как крысе, в
собственной норе.
- Иди сюда, малыш, — проговорил я, когда убедился, что этот
напыщенный уебан свалил достаточно далеко. Яик вышел из тени в
тридцати метрах от меня и, склоня голову, поплелся в мою
сторону.
- Я никому не скажу, — пискнул полудроу, встав предо мной, как
школьник перед директором. Я внимательно рассмотрел парнишку.
Черная кожа, внешность гоблина, лицо почти милое. Ну прям Добби и
Добби. Только не такой худой, этот по-спортивному сбитый,
тренированный.
- Скажи, Яик, чего ты хочешь?
- Жить?
- Ну а кроме? Путешествовать там, не знаю. Семью завести?
Увидеть новые земли? Стать сильным и перестать бояться? Хоть
что-то, малыш, — я смотрел на него как удав на мышонка, пытаясь
найти хотя бы одну причину не делать того, что сделать
необходимо.
- Не знаю, наверное, это все очень хорошо, — он пожал плечами,
которые мелко подрагивали, а по лицу катились слезы, — но я никогда
об этом не думал, господин Герой.