Наверно, всеми нами в разной мере владело и любопытство, – некий «туристско-экскурсионный» интерес: посмотреть на месте, что же случилось. Этот «интерес» через 3 дня еще «выйдет боком»…
Насчет отлучки с работы удалось мельком договориться только с непосредственным начальником, – он понял и отпустил. Но в том, что не будет никаких эксцессов за «самоВОЛКА», уверенности не было, и внутренне это чувство поначалу волком грызло душу. Позже никаких претензий ко мне на работе не предъявили, и даже не понадобилась официальная бумага, выданная в Ленгорисполкоме. А чем я занимался в Ленинакане, я рассказал на работе всем желающим.
Летели в неизвестность, в ночь. ТУ-154В был загружен медикаментами, нашими рюкзаками и коробками с провизией, которую нам выдали на складе по заявке. Более половины мест пустовало. Промежуточную посадку произвели в Минводах, – в этом таком родном аэропорте я впервые оказался зимой, в мокрый снег и слякоть. Нахлынули воспоминания о прошлых походах, многие из которых начинались или заканчивались здесь… Позже этот аэропорт подарит и другие воспоминания, не менее острые.
Здесь руководители отряда допустили первую грубую ошибку, которая им не прибавила авторитета. Они поддались на уговоры, «сжалились» и взяли на борт незнакомого человека. Проявили, конечно, вопиющее головотяпство, граничащее с преступлением. Стюардесса им доверилась, и при входе не проверила всех лично и по счету. Но в воздухе при пересчете «по головам» наличие лишнего обнаружилось. Стюардессе от этого стало плохо: за такую провинность реально могли снять с работы. Конечно, на самолет, на поезд, на корабль категорически нельзя брать незнакомых и какие-либо посылки, «передачи». Здесь надо уметь проявить беспощадную жесткость и отвадить «зайцев» и любителей «дармовщинки» («халявщиков») решительно, невзирая ни на какие посулы и стоны.
Еще мне показалось странным в действиях руководства отсутствие хотя бы минимального вводного инструктажа по проведению спасработ, по технике безопасности, общему взаимодействию отряда, организации быта и соблюдению дисциплины. Нам надо было даже просто познакомиться друг с другом (в основной массе мы не были знакомы), и для начала разделиться на туристские группы по опыту походной организации. Так легче бы было взаимодействовать и налаживать быт. Инструктаж и действия по организации можно было провести в самолете, это не заняло бы много времени. Примерное содержание повестки общего собрания я продумал, но после некоторых размышлений решил не «высовываться», положившись на действия руководителей. Сейчас я понимаю, что здесь поступил неправильно: по этим вопросам следовало сначала предварительно переговорить с руководством, а дальнейшая «общая линия» была бы определена. Если бы я выступил сразу перед всеми, меня могли понять неправильно (по возрасту и походному опыту я был в отряде одним из самых «старших», но никаких официальных полномочий на руководство не имел, и не стремился их получить).