Сегодня он вырядился в щегольской
фрак с иголочки. Даже пуговицы блестели, как только умеют блестеть
совсем новые вещи. Вот только штаны и сапоги оставил обычные,
обшарпанные. И галстук-бабочку нацепил дурацкую, видимо, добытую из
театрального реквизита какого-нибудь завалящего театра. Худое,
гладко выбритое лицо с опухшими веками и уныло обвисшими щеками,
тонкие губы. Ему было за пятьдесят, но Хапрыга вовсю молодился.
Подошёл, старательно держа спину прямой, наклонился и чмокнул ей
руку.
- Лантана, цветочек мой, ты всё
хорошеешь и хорошеешь! Наверное, хорошо живёшь.
- Не жалуюсь.
Он немного подождал, будто на самом
деле ожидал, что Лантана бросится делиться с ним своими секретами.
Потом недовольно нахмурился.
- Как и прежде, сухая и
неразговорчивая?
В его голосе звучала насмешка. Пока
только она.
Лантана промолчала. Скажи она хоть
слово - и не сможет остановиться. А биться в истерике - это ему,
конечно, понравится. Хапрыга будет очень, очень рад увидеть Лантану
подавленной и сдавшейся.
Поэтому она просто молчала.
- Ну что же, проходи.
Он сделал широкий жест рукой.
Лантана сбросила верхнюю одежду на
одно из кресел и прошла в столовую. Там за огромным столом, который
ломился от разнообразных блюд, сидело несколько человек разной
степени одетости и опьянения. Приспешники Хапрыги и его любовницы.
Половина уже была в дрова, половина держалась из последних сил.
Лантана села на указанное Хапрыгой
место. Он шмякнул ей на тарелку пару кусков мяса, небрежно сыпанул
какой-то салат, половину рассыпав по дороге на скатерть. Ничуть не
смущаясь, плеснул в бокал крепкой настойки из грязной бутылки. Сел
рядом.
Лантану тошнило от всего этого
представления. От компании, от еды, от Хапрыги. От ненужной
показной роскоши и неумения всё это преподнести. От своей
зависимости.
- Брезгуешь? - Вкрадчиво спросил
Хапрыга, прищурившись уже с угрозой.
Психопаты очень легко превращаются из
милых улыбчивых собеседников в буйных безумцев, способных за
секунду воткнуть в тебя нож.
Пришлось брать бокал и отпивать.
Невкусно, зато крепко. Лантана чуть не задохнулась, но зато по
жилам волной пронеслось тепло, придавая сил. Хапрыга тут же поднял
руку - и кто-то из помощников сунул ему серебряный кубок. Хапрыга
всегда пил из этого кубка-артефакта, который защищал от ядов. Как
будто кто-то станет его травить.