Лейб Меерович скромно кашлянул в кулак и пояснил:
– Так вот-с, деньги, которые заплатил ваш… знакомый… оказались фальшивые. Извольте убедиться, сударыня. – Он вынул портмоне и достал свернутые вдвое купюры.
– Как это? – оторопело вымолвила дама, хлопая длинными ресницами.
– А вот смотрите, – уже смелее заговорил гость. Он поднес десятку к свету. – Здесь вместо русской буквы «Я» стоит латинская «R». Где такое видано? А сотни я носил в банк. Их рассматривали под микроскопом. Все до одной поддельные. Вот так-то, мадам…
– А вы уверены, что это именно мы вам дали эти ассигнации?
– Помилуйте! А кто ж еще? – торговец удивленно воззрился на собеседницу.
– Насколько я помню, там была еще одна пара, – неуверенно произнесла она.
– Вы правы, – кивнул Лейб. – Была. Только у них часы почти в два раза дороже ваших. Тот господин одними радужными расплачивался. К ним у меня претензий нет. Но, – он придвинул к дивану стул, и почти в упор уставился на красавицу, не отводя глаз, – я могу, конечно, и в полицию обратиться. Дом теперь я ваш знаю…
– Ну что вы? Зачем же полицию беспокоить. Может быть, чаю с ромом или кофе с коньяком?
– Благодарю за предложение, только думаю, что засиживаться мне не с руки. Не ровен час, супружник ваш вернется. А потому пусть этот… ваш кавалер принесет мне завтра в магазин три тысячи рублей. Жду его до закрытия. В противном случае мне придется обратиться в полицию, – вставая выговорил Лейб. – А там, сами понимаете, – благоверный ваш сразу об адюльтере узнает.
– Постойте, постойте. Это какое-то недоразумение. Мой друг совсем ни при чем. Его, вероятно, тоже обманули и подсунули фальшивки.
Конец ознакомительного фрагмента.