– Вызывающе, сэр? Слишком мягко сказано. Это была не просто дерзость, мистер Томас вел себя высокомерно и в высшей степени непочтительно по отношению к своим патронам. Этот… этот молодой человек, – сказал он таким тоном, словно обвинял его в прелюбодействе, – этот молодой человек имел наглость требовать для себя отдельный кабинет, сэр. Кабинет! С… с окном!
– И с ковром, – скромно добавила Стефани, – чтобы ногам было удобно.
Законопослушные губы сэра Джона искривились и сурово застыли, образовав жесткую прямую линию.
– Я потрясен до глубины души! Это возмутительно, мистер Томас! Прошу запомнить: здесь только я и мой коллега адвокат мистер Норем имеем право пользоваться отдельными кабинетами. Клерки и секретари работают в одной комнате, чтобы поддерживать атмосферу объективной коллегиальности, без чего невозможен процесс обучения и рождения новых идей, – закончив, сэр Джон взмахнул сухощавой рукой, пытаясь изобразить объективную коллегиальность, отчего атмосфера обучения и новых идей ощутимо завибрировала.
– Да, конечно. Я понял, – сказала Стефани. – В высшей степени похвально, сэр. Отныне я буду помнить об этом непрестанно.
– И позвольте заметить, мистер Томас, что вы очень неудачно начали свою карьеру в юридической сфере. Еще нет и девяти часов, а вы уже проявили себя с наихудшей стороны: опоздали, – лицо сэра Джона исказила гримаса отвращения, – и вели себя крайне вызывающе. Это надо пресекать на корню, мистер Томас. На корню.
В дальнем конце комнаты послышался чей-то кашель. Звук мягким эхом взлетел под потолок, украшенный лепниной.
– Да, сэр.
– Впредь попрошу держать свои дерзкие замечания при себе в стенах этой конторы. И являйтесь на работу вовремя, как положено.
– Вовремя! – проскрипел мистер Тернер и поднял вверх палец.
– И посему, мистер Томас, поручаю вам составить краткий судебный отчет по делу, которое мы взяли в производство в пятницу. Это очень необычное дело. Мистер Тернер введет вас в курс дела и подскажет, какими источниками следует воспользоваться. Я надеюсь увидеть отчет на своем столе завтра утром к моему приходу. Это понятно?
– Завтра утром, ровно в восемь тридцать! – взвизгнул мистер Тернер. – И ни минутой позже!
– Да, сэр! – ответила Стефани.
– Мистер Тернер, мой портфель, – сказал сэр Джон.
Мистер Тернер сорвался с места и быстро засеменил к кабинету, словно костлявый черный жук, оставив Стефани и сэра Джона в просторной комнате, увешанной бесконечными рядами полок с томами по юриспруденции, с поцарапанными и потертыми столами, за которыми сидели одинаковые клерки, и монотонно тикающими, унылыми черными часами с белым циферблатом. Слегка покрасневшие в уголках глаза сэра Джона смотрели серьезно и строго.