Вплотную подойдя к Филиппу, я окинул
его взглядом: одежда, пошитая из довольно дорогого материала,
обильно, но безвкусно расшита узорами, на боку меч с богато
украшенной рукоятью, крепкая фигура, рост — мне под подбородок и
наглый вызывающий взгляд, который стал еще и насмешливым, когда он
пробежался по мне. А что? Я в доспехе и походной одежде, а они,
хоть и качественные, но богато не выглядят.
— Милейший, мне кажется, вы совсем не
привыкли следить за своим языком, — я уперся взглядом в поморца. —
Даете оценку незнакомому вам человеку... Вас научили отвечать за
свои слова или это в обучении было упущено? В какой деревне дают
такое воспитание?
— Чтоо?! — вспыхнул Филипп.
— Прошу, прекратите! — зазвенел голос
Беляны. — Сейчас не время ссориться!
— Достопочтенная, благородный человек
должен отвечать за свои поступки, — повернулся я к Беляне. — За
слова — в том числе. Если своим действием или словами нанес другому
благородному человеку оскорбление, то есть два выхода из возникшей
ситуации: или извиниться, или доказать свою правоту на
поединке.
— Сержио! — воскликнул выходящий
из-за спины Кисил. — Поединок сейчас недопустим! Тем более, между
союзниками.
— Поединок? — смешливо отозвался
Филипп. — С чем эта орясина на поединок выйдет? С оглоблей?
— Он что, совсем идиот? — услышал я
холодный голос капитана Тессена.
Меня накрыло. Я почувствовал, как
кровь приливает к голове, отдавая в ушах тяжелыми ударами. Даже не
учитывая мою прошлую жизнь, а только жизнь того молодого человека,
каким я выгляжу на Этерре, и то, так со мной разговаривать? Я уже
здесь успел пройти и Крым и рым, и не привык, что кто-то мне может
так грубить.
Моя левая рука метнулась к горлу
поморца, и я впечатал его в стену, крепко сжав горло и придавив
большим пальцем кадык. Взвизгнули присутствующие дамы, а мужчины
наоборот притихли.
— Нельзя пока выходить на поединок? —
спросил я в никуда. — Только ради уважения к вам, достопочтенные
Кисил и Беляна.
Лицо Филиппа налилось кровью. Левой
рукой он попытался разжать мой захват, а правая рука метнулась к
мечу. Ее я накрыл своей правой рукой, когда он уже схватился за
рукоять. Так мы и застыли: он пыжился и пытался вырваться или
вытащить меч, а я держал его за горло и кисть правой руки.
Я чувствовал, как мои мышцы вспухли
под доспехом чугунными шарами. Вообще, поморец был мужик неслабый,
физически развитый хорошо. Но со мной он сделать ничего не мог,
просто дергался как червяк, надеваемый на крючок.