Увеличение нашей кавалерии на два
десятка бойцов, это хорошая новость, но была и плохая. Дворяне
предупредили, что Кисил опоздал. Корнилий Рогоза провозгласил себя
бароном, и часть дворян за щедрые посулы и подкуп, его
поддержала.
Большая часть дворян Мезена заняла
нейтральную позицию и собирается присягнуть на верность победителю
спора за наследство. К сожалению, баронская дружина вместе с ее
капитаном поддержала мятежника.
Оба дворянина рассказали, что
Корнилий Рогоза откуда-то уже знает, что мы идем в Мезен пешим
маршем, и знает примерный состав войска. Рассказали, что Рогоза
собрал дружину и ждет Кисила, перекрыв дорогу к замку.
Состав войска Корнилия Рогозы мезенцы
смогли узнать досконально. К сожалению, у мятежников почти
двукратное преимущество в количестве воинов. Дает надежду то, что
основу войска Рогозы составляют ополченцы. Это наш шанс на победу в
предстоящем бою.
Соотношение сил выходит следующим.
Сто шестьдесят всадников мятежников, против наших ста тридцати
пяти. Двести лучников, против наших ста тридцати одного стрелка с
луками, арбалетами, фустибалами и одной карробаллистой. Семьсот
восемьдесят пеших воинов, против наших трехсот шестидесяти.
Всего, если считать расчет
карробаллисты, мы вели шестьсот тридцать два воина плюс гражданская
обслуга. Нас, если верить данным примкнувших к нам мезенцев, ждали
тысяча сто сорок воинов и ополченцев.
Ожидается, что мы выигрываем в
качестве стрелков и особенно пехоты. Пехота мятежников состоит из
семи сотен плохо вооруженных ополченцев и восьмидесяти наемников.
Больше наемников Рогоза просто не смог нанять, элементарно не
хватило денег. У нас пехота состоит только из профессиональных
воинов, но такое количественное превосходство, пускай и плохо
вооруженных вражеских ополченцев, — серьезнейшая угроза.
Командиры, посвященные в реальные
расклады перед боем, погрузились в депрессию и бродили со злыми,
угрюмыми лицами. Меня такое преимущество врага в размере войска
тоже откровенно пугало. Но я твердо знаю, что показывать это я не
имею права, поэтому старался выглядеть абсолютно спокойным.
Подчиненные должны видеть командира
знающим, бодрым и уверенным. Мои бойцы в меня верили. Для этого за
последние круги было сделано немало, и сейчас я был обязан
соответствовать их сложившемуся представлению обо мне. Невозможно
переоценить такой козырь в бою, как уверенность воина в себе, в
своем командире, в победе. И я собирался в полной мере использовать
этот козырь.