После я вернулся обратно и все последующие
дни, больше никуда не отходил далеко от этой небольшой пещерки, где
я сейчас сидел и жарил добычу на небольшом костре, готовясь к
ужину. Но возможно пришла пора попробовать двинуться в
противоположную сторону от той, куда я ходил ранее. Ведь если там
было много снега и льда, логично предположить, что это был местный
север, а значит, если идти в противоположную сторону, то есть
вероятность выйти в какие-нибудь края, где будет теплее и более
комфортнее, чем там, где я сейчас жил.
Тем
более, что все равно тупо сидеть на одном месте было не слишком
умной идеей. В конце концов погибнуть я мог и на охоте, на которую
частенько ходил. А здесь меня ничего серьезно не держало. Несколько
шкур черных медведей, охапка мха, вот и все что находилось сейчас в
моем жилище. Бросить это здесь, можно было без всяких
проблем.
Но
для начала следовало подкопить продовольствия для перехода. В
прошлый раз я сделал так же, когда нажарил мяса убитого хирса и
взял его с собой в рюкзаке-контейнере, оставшегося от аварийного
набора. Благодаря холоду, оно долго не портилось и позволило мне
довольно долго не отвлекаться на охоту.
***
Я
шел десятый день вдоль бездонного разлома, которого называл про
себя Впадиной, а местность вокруг почти не изменялась. Все такие же
камни, куски льда и такое же низкое хмурое серое небо. Ничего не
изменялось. Как будто я все еще находился где-то в окрестностях
своей пещеры. Путешествовать рядом с Впадиной было удобное не
только потому, что можно было легко держать направление движения и
не заблудиться. Я заметил, что многие местные животные не подходят
к ней слишком близко. А значит идти здесь можно было более или
менее спокойно. Конечно, следовало бы насторожится от этого и
предположить, что там внизу скрывается какая-то опасность, куда
большая чем хищники, обитающие на поверхности планеты, но я
наплевал на это. Лучше уж вероятная опасность, которая может и не
реальна вовсе, чем более чем реальные клыки каких-нибудь зверей,
живущих вдали от разлома.
Спал
я на охапках мха, который собирал перед каждым ночлегом не только
для небольшого костра у подножия какой-нибудь скалы, но и для своей
постели. Сон был, понятное дело коротким и весьма прерывистым,
Малыш, хоть и выступал в качестве сторожа, но все-таки спокойно
высыпаться мне не удавалось. Впрочем, последние месяцы это было
почти всегда так.