– Василий, а что ты сказал про третий глаз, давай, рассказывай,
интересно, что за диковина. Ночи пока длинные, - Тут Ладу осенило
во второй раз.
– СТОЙ! – все в удивлении уставились на неё, – рассказ,
разговор, интересно. Горыня, тебе и в самом деле интересно узнать
про восточные премудрости? – кузнец не понимая к чему вопрос, всё
же утвердительно кивнул, – Людмила, а ты хочешь узнать?
- Послушать не откажусь, но бутылку не дам, лекарю вашему сие
для дела благого, а вам пьянству ради! – насупилась стряпуха,
прекрасно понимая к чему всё идёт.
- Люда, зайка, так мы разве про спирт, ты нам не очищенной,
которую в светильники заливают – стал канючить Василий.
- Разве не интересно послушать про страны заморские, вон сколько
диковин в них встречается. Ты когда-нибудь зеркала такие встречала,
небось только в корыте себя и видела. А теперь как княгиня аль
боярыня, собственное стеклянное зеркало у тебя, – подключился к
нападению Горыня.
- Интересно, интересно, только причём тут пьянство,
–контратаковала Людмила.
- Дык под это дело разговор легче складывается, слова нужные
проще находятся.
- Что-то я не замечала, чтоб Алексей к вину прикладывался, а
слова у него за всегда находятся, – не сдавалась стряпуха.
- Ну ты загнула, – разочарованно потянул Василий, – он же
военный, ему нельзя на службе.
- Да чего ты мне мозг конопатишь, – вставила Людмила индийскую
фразу, – будто я княжих воев не видала. Налижутся до поросячьего
визга, увечье кому нанесут, потом ходят каются, виру
выплачивают.
- Да хватит вам, – не выдержала Лада, – мне для дела разговор
этот нужен. Статей у нас в газету не хватает, вот я и решил его
записать, а потом напечатать. Думаю и другим людям будет сие не без
интереса.
- Молодец тёзка, – рассмеялся Василий и хлопнул девушку по
плечу, – голова светлая. Зачем сидеть, голову ломать, статьи
выдумывать, когда можно интервью напечатать. У нас это дело на
поток ставили, народ даже деньги платил, лишь бы в тираж попасть
или в телевизор пролезть, – и тут же переключился на Людмилу, – вот
видишь Люд, не пьянству ради, а для важного дела.
Газета стала решающим аргументом. Ещё зимой Людмила сильно
изменилась. Как то раз вызвал её к себе для разговора Олег, о чём с
ней говорил, осталось тайной. Однако перемены с ней произошли
значительные, перестала болтать без умолку, довольно долго ходила
вообще, как пыльным мешком стукнутая. Потом отошла, стала более
ворчливой, но с другой стороны и рассудительней. Большинство фраз
теперь продумывала и лишь после этого произносила вслух. За что
индийцы меж собой, в шутку, называли её подтормаживающей.