— Последняя сказка была ужасная, — сообщаю мужу, укладываясь в
постель.
— Да-а, — урчит Азамат. — Она очень древняя, а в древних сказках
больше символов, чем красоты. Но я подумал, что Киру будет полезно
её послушать. Материнское молоко — это очень важный символ на
Муданге. Ты ведь знаешь, у нас женщины редко кормят сами, так что
это своего рода благословение Богини-Матери. Спасибо тебе, что его
угостила. Я подумывал тебя попросить, но решил, что это будет уже
слишком, ты и так его очень хорошо приняла.
— Он поэтому десять раз разрешения просил? И потом благодарил
тебя за что-то? Я уж так и подумала, что тут какое скрытое
значение.
— Да уж какое скрытое, — хмыкает Азамат. — Его родная мать ему
ни капли не дала в своё время, а тут вдруг ты, чужая, в общем,
женщина, предлагаешь целую бутылку. Вот это я понимаю, приём в
семью.
— Давно бы сказал, — пожимаю плечами. — Может, он бы быстрее к
нам привык.
— Я думаю, если бы ты ему прямо сразу молока предложила, он бы
решил, что мы опасные безумцы, — смеётся Азамат. — По-моему, всё
вышло просто отлично, потому что не нарочно. Может, он теперь
успокоится наконец. Эх-х... — Азамат подгребает меня поближе и
трётся щекой о мою макушку. — Может, кончились наши невзгоды, как
ты считаешь?
— Не загадывай, — кривлюсь я. — Нас так просто в покое
не оставят.
Лошадь — это не только средство передвижения и спутник жизни,
это ещё и классная увлекательная игрушка, навроде нового телефона.
И мои мальчики явно в детстве не наигрались. Вот уже полдня
выгуливают своих скотов, меряются, чей выше прыгает, и учат мелкого
командам. Он, правда, визжит всё что угодно, только не то, что
нужно, и лошади немного нервничают.
Я постояла понаблюдала за этим развлечением минут двадцать,
зевнула и пошла домой консультировать страждущих на форуме. И вот
как раз когда я обдумываю, как бы потактичнее и попонятнее
объяснить некоему зажиточному фермеру, что с его сыном всё хорошо,
а вот у него самого запущенная паранойя, мне звонит Алтонгирел.
То есть звонит он не совсем мне, а просто на местный большой
бук, которым мы с Азаматом пользуемся неразличимо.
— А, — говорит, — это ты. Здравствуй. Где Азамат?
— Выгуливает детей и зверей, — отвечаю. — И тебе привет.
Алтонгирел откачивается сначала в одну сторону, потом в другую,
как будто хочет удостовериться, что муж не стоит у меня за спиной,
подслушивая разговор.