Я стоял, закрыв глаза и вновь обращался к своему мечу. С каждым
разом это выходило всё проще и естественнее, и сейчас меч почти
мгновенно отозвался мне, словно бы сам прыгнув в руку.
Я раскрыл глаза и в тот же миг, вложив всю доступную мне силу
меча, сделал выпад. Бурным потоком полились Ки и Проявленная Ци в
мой клинок, несущийся вперёд. Сейчас это вышло куда легче и
естественней, чем даже на тренировках, что я устраивал все эти дни.
Я словно сам обратился в клинок, став его сердцевиной, центром его
души. И гигантское призрачное лезвие понеслось вперёд, стремясь
смести, сокрушить всё на своем пути. Клинок словно запел в моей
руке, делясь с миром грозным, яростным речитативом чистой,
разрушительной силы, которой чуждо всё, что имеет хоть какое-то
отношение к созиданию.
Однако и мой противник был не так прост. Взметнулся в
стремительном ответном ударе меч Юривала, а из его правого плеча
показались ещё две полупрозрачные руки, сжимающие по воздушному
клинку. На этот раз он и не думал защищаться, обратив всю мощь
своих меча и ветра против летящей к нему техники. И, надо признать,
этот удар, используй он его раньше, когда не позволял мне найти миг
для активации моих сильнейших техник, точно прикончил бы меня.
Три меча, подчинившие себе весь окружающий воздух, обрушились на
несущийся к ним призрачный клинок, и я ощутил, как замерли две силы
в хрупком, неустойчивом равновесии. Секунда, может две — и моя
техника с тонким, хрустальным звоном лопнула, не выдержав силы
противника. Всё же разницу в ступенях и количестве познанных
законов было не так легко преодолеть. Я отчётливо ощутил то, что и
так подозревал — меч и ветер Юривала были не просто отдельными
элементами, которые он синхронно использовал. Нет, они каким-то
неведомым мне образом переплетались меж собой, дополняя и усиливая
друг друга.
Тем не менее, удар моего противника тоже исчерпал почти всю силу
на преодоление моей техники. На моей груди появились три тонкие,
ровные царапины — но не более.
Не останавливаясь, ведомый инстинктом, я рванул навстречу моему
оппоненту. Две прозрачные руки уже исчезли, а сотворить мгновенно
подобную технику вновь он, очевидно, не мог — и наши мечи
скрестились, высекая искры.
На этот раз ни я, ни он не применяли атакующих техник. Только
мечи, только сила Законов, вкладываемая в них, даже без Ки. Это был
уже бой не чистой мощи, а скорее чистого искусства. Я отключил
Проявление Ци, так что физически противник был сильнее, однако моё
искусство меча, азы которого мне преподал Ордо Умбейн и которое я в
многочисленных боях не то, что бы отточил, но освоил на некотором
приемлемом уровне, было куда глубже и опаснее искусства фехтования
моего врага.