— Ты не понял? Мы станем хозяевами Ратты, и я предлагаю тебе...
— начал было он, но я не стал слушать.
— Да насрать мне на Ратту, Илюх. На Ратту, на Сирию, на Клинков
твоих и на ваши игры в больших и важных дядек — на всё это мне
глубоко и абсолютно на-сра-ть, — повторил я по слогам. — Не насрать
мне на Ала, Сьюзан, Васю и Алису, ну и на тебя, до этого разговора,
тоже было не похрен. Но потакать твоим амбициям, как остальные, я
не намерен. И если бы ты просто пришёл и попросил меня о помощи, я
бы, право слово, помог тебе. Не потому, что мне что-то нужно — моя
позиция в этом вопросе неизменна. Помог бы просто потому, что ты
мой пусть и не друг, но вполне себе боевой товарищ. Но вместо того,
что бы прийти ко мне, ты организовал этот цирк с патрулём Клинков,
дибилом карманником и прочее. Дай угадаю — план был в том, что я
сейчас буду зол на Клинков после этой стычки. Мы бы посидели, ты бы
объяснил, что они задумали что-то нехорошее против нас, а потом
предложил бы поучаствовать в деле, которое помогло бы нам наказать
плохишей. Я бы покорно тряхнул гривой, и ты отправил бы меня в
самое пекло. А потом, после помощи с твоим планом, хлопнул бы по
плечу и заявил о дружбе на век, да?
По злости на лице Ильи я понял, что попал куда-то очень
близко.
— А я говорил, — невозмутимо бросил ему Ал и опрокинул в себя
стопку.
— Наверное, когда-то ты был хорошим мужиком, — покачал я
головой. — Но потом много насмотрелся на всяких Громовых и ему
подобных и решил, что только так и можно чего-то добиться. Я тебя
не осуждаю, но замечу — это тебя изрядно оскотинило. Всё,
удачи.
Распахнув дверь кабинки, я пошёл на выход. Вот, блять, не было
печали называется. Если Илюха что-то затеял, мне стоит убраться из
города и дистанцироваться от этих событий. У меня две чёткие задачи
— достижение сферы Истока и создание заклятия в Москве. Одна из
мировых столиц, которую точно атакуют — вот граничное требование к
тому оружию, что мне дал учитель, и Ратта на это звание никак не
тянет. Дорога же в Лондон, Берлин, Вашингтон или Пекин для меня
точно закрыта — таких, как я, там едва ли с восторгом примут и
позволят творить, что вздумается.
— Чего грустим? — раздался мелодичный голосок прямо у меня в
левом ухе.
— Ёб твою мать, Алиса, так до инфаркта довести можно! — дёрнулся
я. — А если бы я тебе по голове дал с дуру?