Функционера отбросило дальше, к большому ржавому люку, ведущему
в погреб.
Дверь вниз отворилась сама собой, и я услышал тихий шелест:
- Корм, корм, корм! ..
Изнутри вырвались две чёрные лапы, затягивая врага внутрь.
Я бросился бежать дальше, возвращаясь на площадь.
Ласка окончательно перешла в пустотную форму. Теперь по полю боя
танцевал истинный зверь пустоты, сияя ветвистыми рогами,
напоминавшими кривые деревья.
Девушка продержалась удивительно долго против такого противника.
Причём враг был у неё не один. Со спины уже заходила Неми,
накидывая нечто вроде мерцающей сети.
В этот момент я в облачной форме ринулся вперед изо всех
сил.
Из тьмы выскочила пустотная лапа, впиваясь в колено епископа.
Сам же я отправил в тёмную тари паровую длань. Здесь она была
единственной живой целью, способной прочувствовать это
заклинание.
Девушка завизжала и повалилась на землю, а между нами встал
фрактальный мертвец, кастующий барьер. Чтобы я не смог её добить
следующим заклинанием.
Но сделать этого я бы всё равно не успел.
- Познай Тишь! – проскрежетал Агонитэй, и передо мной возникло
лезвие голубой косы.
- Познай Покой! – крикнул я в ответ, отбивая удар бирюзовой
плетью.
Поднырнув под его атакой, я сходу вновь перешел в облачную
форму. Рывок к епископу.
- Тропой забытья ты… - начал я читать молитву, вновь возвращая
себе плотность и кладя руку на пылающий череп врага.
Но тот оказался быстрей.
Кошачий навык вывел в углу зрения оповещение о следующим навыке,
который применит противник, но уклониться в такой близости от магии
я не сумел.
Касание тлена (тьма: тишина)
100%
Получено критическое
ранение. Вы при смерти.
Боль была настолько сильной, будто всё моё тело начало заживо
гнить. Впрочем, так оно и было. Кожа покрывалась струпьями и
слазила. Я активировал регенерацию с облачной чистотой и начал
читать молитву пробуждения. Но.. слишком долго!
Сзади в жнеца впились рога саарны. Но вместо ожидаемого
урона…
Обращение в прах (тьма:
тишина) 100%
Рога саарны за миг осыпались пеплом. Пустотный зверь завыл и
сделал неуверенный шаг назад, но епископ лишь ухмыльнулся.
- Вот и всё. Конец пророчеству паучихи, - с удовлетворением
отметил он. Шагнув к пустотнице, он положил костяную и пылающую
синевой руку на голову безуспешно вырывавшейся саарне, и зверь на
глазах стал стареть и осыпаться прахом.