– Спокойно, Нужный, – шепнул Стас. – Без нервов. Вдумчиво и сердито. Наверняка.
Клацнул клапан.
Воздух с шипением потек в студеный вакуум, незамедлительно превращаясь в белесый инверсионный след из кристаллической пыли, простреленный навылет жесткими лучами далекого Солнца.
«Ренегат» поплыл навстречу. То есть это, бесспорно, сам Стас начал приближаться к шаттлу, но в тот момент ему проще было думать наоборот.
Триста метров…
Двести…
Нужный почувствовал, что набрал достаточную скорость, и вернул шланг на место. Глубоко вдохнул остатки кислорода… Давление в баллонах близилось к нулевому. Автономная телеметрия скафандра на все лады вопила в наушниках, предупреждая, что наступает рубежный момент, который не совместим с продолжением жизнедеятельности пилота…
Ах как умилительна с ее стороны такая забота!
Сто метров.
Последние глотки воздуха, которые приходится уже с силой высасывать из резервуаров.
Пятьдесят.
Утешает одно – не промахнулся. Точно в шлюз. Какое-то нелепое получается везение: попасть на родной борт и погибнуть вместе с ним…
«Ренегат» вблизи выглядел целехоньким. Только возле распахнутого настежь кессона парили разные вещи, выметенные изнутри корабля во время декомпрессии. И все это – в красивом облаке кристаллического кислорода, подсвеченном Солнцем.
Что же все-таки произошло, когда пилоты истребителей получили санкцию на атаку? Разве что выпущенный воздух все– таки изменил курс шаттла, и они не нажали на свои красные гашетки.
Но почему в таком случае – Стасу почудилось, будто вся материя наизнанку вывернулась?
Неужто и впрямь его так унитазом по шлему шибануло, что глюки словил?
А ведь сколько раз зарекался закреплять тяжелые предметы для запасного пользования! Мало ли…
Поглощенный этими бессмысленными размышлениями, Стас влетел в кессон, словно пуля. Он все же немного не рассчитал скорость и чуть было не поплатился за эту оплошность, вписавшись в цилиндры климат-компрессоров, покрытые инеем. Хорошо хоть удалось зацепиться обрывком троса за крепежный кронштейн.
Дыхания уже не хватало.
А от рубки, возле которой находилась техкаюта с промышленными кислородными резервуарами, Стаса отделял тридцатиметровый лабиринт из коридоров, отсеков и проходов.
Отчаянно отталкиваясь от стен, аппаратуры и комингсов, он помчался в носовую часть корабля. Недостаток воздуха уже начал сказываться на координации движений. Гнетущее чувство страха, как и невесомость, окутало Стаса плотным мешком. Перед глазами мелькали панели, консоли, напольное покрытие, тумблеры и какие-то бесконечные прорезиненные швы… Сознание начало мутиться.