«Де Голль – французский реакционный деятель, руководитель фашистской (!) партии «Объединение французского народа», монархист и клерикал», – сообщала БСЭ. Далее – в том же духе «классовой ненависти», который отравил наши отношения на долгие годы «холодной войны». Франция попала в разряд «империалистических врагов», а хорошими французами стали считать лишь тех, кто принадлежал к Французской коммунистической партии и обществу дружбы «Франция—СССР», находившемуся под контролем тех же коммунистов. На долгие годы между двумя странами образовалась пропасть непонимания. К счастью, де Голль сумел подняться выше всего этого бреда и сделал первый шаг навстречу Москве вскоре после своего избрания президентом. А уж как мы все были этому рады!
Больше всего мне хочется, чтобы эта книга помогла моим соотечественникам понять французов. Нам есть чему у них поучиться, как и им у нас. Но дело тут не в некоем практическом смысле, а в абсолютно необходимом для новой России духовном воссоединении с той цивилизацией, которая дала нам так много и взяла от нас немало. Но взяв, особенно в послереволюционные годы, сумела и сохранить то, что революционная Россия отринула, то, что мы сейчас собираем по крупицам. Ведь именно во Франции спасался от красного террора цвет русской интеллигенции.
В летописи наших отношений печальные страницы франко-русского противостояния занимают, к счастью во временном отношении совсем не много места. От тех лихих времен остались в русском языке слова «шерамыжник» (от слов «Cher ami!», т. е. «Дорогой друг!») и «шваль» (от слова «Cheval», т. е. «лошадь»), с которыми обращались к русским крестьянам за подаянием и гужевым транспортом изголодавшиеся и измученные солдаты отступавшей «Великой армии» Бонапарта. Эта армия почти вся полегла на маленькой русской речке с ударением на последнем слоге – Березина. У французов это слово – синоним идиома «полный финиш» и всех прочих словообразований, означающих понятие «катастрофа». Наши казаки, разбившие свои биваки в 1814 г. на Монмартре, оставили парижанам и словечко «Быстро!», что тамошние половые быстро поняли, как «Давай, пошевеливайся!» и впоследствии преобразовали его в свой вариант названия ресторанов «фаст-фуд» под именем «bistro». В словотворчестве «новых русских» появилось теперь новое заимствование из французского – «русское бистро». У нас, увы, всегда любили масленое масло.