– Спи.
Но спать Ольга не могла. Слезы продолжали литься из ее глаз, она уткнулась лицом в намокшую подушку, плечи ее вздрагивали.
– Будь он неладен, твой Игорек, – сердито бормотала Ксения, не зная, что предпринять, чтобы Ольга наконец успокоилась.
Сама она не была подвержена истерикам и плакала крайне редко, в основном из-за невозможности купить какую-нибудь уж очень заманчивую шмотку. При мысли о вещах Ксюшу осенило.
– Оль, прекрати реветь. Завтра, в перерыв идем за купальниками, и точка! Я, лично, куплю себе два. А ты, как хочешь.
– Я умере-еть хочу-у, – захлебываясь слезами, отозвалась Ольга.
– Дура! Как ты не понимаешь, может уже послезавтра тебя ждет что-то невероятное! Что-то… что-то обалденно прекрасное.
– Ага. Принц на белом коне. – Ольга скептически покачала головой, однако, плакать перестала и даже криво улыбнулась сквозь слезы. – Спасибо за вечер.
Ксения хмыкнула.
– Пожалуйста. Я хотела, как лучше.
– Ты и сделала, как лучше. – Ольга поглядела на нее с нежностью. – Мне нужно было выреветься. Одна я бы не позволила себе, сдерживалась до последнего. А как этот тип полез, тут меня прорвало. Вспомнила, как мы когда-то с Игорем… А, ладно, хватит. – Она решительно рубанула ладонью воздух и попыталась встать.
– Ты куда? – заволновалась Ксюша. – Лежи, тебе нельзя.
– Да ерунда все это. Можно. – Ольга, морщась, спустила ноги с постели и встала. – Пойдем, кофейку попьем.
До глубокой ночи подруги просидели на крошечной Ольгиной кухне, тихонько болтая о том, о сем. К двенадцати Ольга совсем успокоилась, и Ксюша снова уложила ее в постель. На этот раз она тут же уснула, по-детски подложив под щеку сложенные лодочкой ладони.
Ксения немного посидела рядом, затем приняла душ и тоже улеглась на соседнем диване. Мысли ее всецело были заняты предстоящим шопингом. Перед глазами мелькали воображаемые разноцветные тряпки всевозможных фасонов. Уже совсем в полусне, она вспомнила, что так и не позвонила Косте, хотя и обещала. Однако это воспоминание не слишком ее огорчило. «Фиг с ним, – решила Ксюша, сворачиваясь калачиком под одеялом. – Сам позвонит».