Магия темных окраин. Том 1. Город тысячи переулков. - страница 13

- Нет. Есть что-ни­будь с чер­ни­кой? – с на­деж­дой спро­сил я. Се­год­ня по­чему-то хо­телось имен­но этой яго­ды.

- С чер­ни­кой? – хму­рясь, про­из­несла она. – Мо­гу ку­сок пи­рога пред­ло­жить.

- Иде­аль­но, - об­ра­довал­ся я ско­рой тра­пезе и добавил: - ещё положи мне па­роч­ку пи­рож­ков с брус­ни­кой, пожалуйста.

- К гос­по­дину Гви­ри соб­рался? – озор­но выр­ва­лось у Вей, и она очень внимательно посмотрела на меня своими удивительными глазами, будто бы все про меня знала.

- Всё-то ты про ме­ня зна­ешь, - ни кап­ли не пе­чаль­ся, что пла­ны рас­кры­ты, от­ве­тил я, стараясь не утонуть в глазах Вей. Сложно было что-то вообще выговорить, когда на тебя так смотрят. Сколько лет её знаю, но все равно теряюсь.

- Сам без­дель­ник, так и ува­жа­емых лю­дей от работы от­вле­ка­ешь, - хму­рясь, попеняла она меня, от­ре­зая боль­шим но­жом по­лови­ну не­малень­ко­го такого пи­рога. Лезвие ножа тут же ок­ра­сил­ся в фи­оле­товый цвет. Очень сно­ровис­та упа­ковав отрезанный ку­сок в бу­магу, она от­пра­вилась за так го­рячо лю­бимы­ми гос­по­дином Гвири пи­рож­ка­ми.

- Сколь­ко с ме­ня? – спро­сил я, рас­смат­ри­вая два ак­ку­рат­ных свёр­тка.

- Пять ме­дяков за все.

- Спа­сибо, - поблагодарил я, про­тяги­вая ска­зан­ную сум­му, ко­торая наш­лась в кар­ма­не шта­нов - там у ме­ня обыч­но пе­река­тыва­лась ме­лочь.

«Ка­кая ко всем де­монам Пекла ме­лочь!?» - проскочила мысль в голове. Пос­ледние день­ги, что у ме­ня бы­ли, толь­ко что забрали ми­ни­атюр­ные ру­ки Вей­ры.

– Ве­чером ещё зас­ко­чу, - пообещал я, пока она не ус­пе­ла поп­ро­щать­ся. Соп­ро­вож­да­емый ме­лодич­ным зву­ком ко­локоль­чи­ка я быстро выс­ко­чил из лав­ки, ловко забрав с прилавка два свертка.

Рез­ко свер­нув нап­ра­во, я нап­ра­вил­ся к вид­не­юще­муся вдалеке фон­та­ну, в этот день от­ра­жавшему сол­нечные лу­чи особенно хорошо. Они спо­кой­но про­ходи­ли сквозь прозрачную ста­тую, что бы­ла ус­та­нов­ле­на на пос­та­мен­те в са­мом фон­та­не.

Про­из­ве­дению ис­кусс­тва, соз­данно­му из ль­да, бы­ли нипо­чём лу­чи летнего сол­нца. Оно воз­вы­шалось на доб­рых три мет­ра над ка­мен­ной клад­кой постамента и из­верга­ло струи во­ды, что бе­жали по же­лоб­кам, скатываясь вниз. Из-за это­го фон­та­на пло­щадь поль­зо­валась определенной по­пуляр­ностью, хоть и бы­ла нес­равни­ма по кра­соте с Цен­траль­ной, но здесь тоже всег­да бы­ло люд­но. Мно­гим хо­телось по­любо­вать­ся прек­расной скуль­пту­рой: ле­дяным ан­ге­лом, смот­ря­щим вверх сво­ими неживыми гла­зами, из ко­торых тек­ли струи во­ды, ска­тыва­ясь по её ще­кам. Соз­да­валось впе­чат­ле­ние, что ан­гел о чём-то очень сильно скор­бит. Воз­можно о том, что у не­го вмес­то двух крыль­ев было только лишь од­но, буд­то бы ан­гел с са­мого сво­его рож­де­ния не мог ле­тать. Ещё эта мед­ная таб­личка, при­битая на од­ной из гра­ней пря­мо­уголь­но­го пос­та­мен­та: «Тем за­бытым – ос­тавшим­ся вни­зу…».