Лёгкая гнедая Энши бодро чавкала копытами по размытой дороге,
чуть обгоняя упрямо бредущего позади тяжеловоза. Серый Рыцарь уже
устал от рыси и теперь потихоньку сбавлял шаг, стараясь, чтобы
этого не заметил дремлющий хозяин. Ганс время от времени
встряхивался, подгонял коня и снова проваливался в полусон.
Тракт был практически пуст.
За всё время путникам встретилось от силы человек десять, таких
же мрачных, как погода. Они кутались в плащи, косились на паладина
и на всякий случай жались к обочине. Но вся эта мрачность не могла
испортить настроения Энши. Холодные капли, бросавшиеся в лицо!
Злой, пронизывающий ветер, рвущий плащ! Жизнь! Жизнь почти такая,
какой должна быть, воспоминания о которой за века заточения
покрылись толстым слоем черной пыли. Энши радовался, как ребенок!
Поначалу и вовсе пустил свою кобылу галопом, а потом стоял и ждал,
когда его нагонит ругающийся на чем свет стоит Ганс. Ругался он
тоже забавно: сам толком не умел и явно кого-то копировал.
Общество паладина не портило настроения. Хотя Энши понимал, что
императорское желание скрыть существование магии здорово сыграло на
руку: помогло убедить, что в дополнительном конвое необходимости
нет. Тут и Ганс получил свою долю лести. Паладин чуть не лопнул от
гордости, когда Энши старательно убеждал императора, что рядом с
таким образцовым воином кто-то ещё просто не нужен.
Император сдался.
Десять человек сопровождения остались в замке. А Энши получил
возможность наслаждаться позабытыми радостями, не отвлекаясь на
лишних. В отличие от Ганса, его не волновала угроза с севера. Нет,
он не желал уничтожения людям и действительно собирался помочь, но
причин спешить у Энши не было вовсе. Наоборот. Чем больше у него
будет времени, тем лучше. Время — гарантия успеха в поисках
человека, который и станет «отмычкой». Алчного, сообразительного,
далекого от императорского двора, а ещё лучше — от закона. Того,
кто ради силы пойдет на многое и ради неё же не предаст. Жаждущих
силы среди людей много, но под строгим надзором Ганса будет сложно
незаметно расположить к себе хотя бы одного. Одного
подходящего.
Дождь застиг врасплох.
Обрушился непроницаемой стеной, вмиг промочил до нитки и
заставил свернуть с тракта к чудом замеченной среди деревьев
сторожке. А может, и не сторожке вовсе. Старый сруб покосился от
времени, зарос мхом и насквозь пропах плесенью, но в нем было суше,
чем снаружи.