"Пролы" должны быть глупыми и предсказуемыми, иначе - конец
всему. Индивидуализм порицается и высмеивается. Будь в системе,
живи, как все.
А ежели ты завис в социальной сети, то помни, путник - Великая
машина работает круглосуточно, обслуживая виртуальные нужды
человечества.
Тщательно подобранные лично для тебя статьи и реклама. Жёсткий
фильтр эфирных новостей. Ты под колпаком. Но считаешь интернет
"свободным пространством" для "самовыражения".
Потребляя заботливо подготовленный контент, мы не замечаем, что
творится за окнами. Не видим, как встаёт и заходит солнце. Как
сменяются сезоны. Как птицы клином улетают на юг.
Поглощая в большом количестве нерафинированную информацию,
приправленную острым соусом из скандалов, мы не становимся умнее и
лучше. Сознание выгорает, перегружаясь километрами бессмысленных
споров в сети, после которых живого общения уже не хочется.
Гиподинамия и дофаминовые наркотики ломают наше тело, отбирая
молодость, здоровье и способность соображать.
«А у Васяна жизнь интереснее – вон, какие фотки из отпуска
выложил». Как итог, апатия, депрессия и ощущение собственной
никчёмности, "ведь всё у тебя, не как у людей". Даже фоток нет,
чтоб подписчикам запостить.
Пока другие живут реальной жизнью, мы - интроверты-социофобы -
сидим в интернете: листаем ленту, смеёмся над мемами, рубимся в
онлайн-игры, работая удалённо и совершая покупки через сеть…
Такой же была и я. Одиночкой. Без семьи и близких. Никто меня не
любил, и не беспокоился обо мне. Тотальное одиночество в итоге меня
и спасло… А окружающие всю жизнь доказывали, что оно губит.
Непосредственно, сама Глава 1 :)
Проснувшись по будильнику, как всегда, до восьми, я еле продрала
глаза. Вскочила и с облегчением обнаружила знакомую спальню.
Большое окно в ногах. Лёгкий сквозняк обдувает голые ступни. За
шторой – пластиковый фикус. Другие у меня не приживаются. На
соседней подушке примостился кот. Помахивает хвостом. Холка
взлохмачена. Смотрит с осуждением.
Кошмар, тягучий и вязкий заставил меня прокашляться. Резко,
удушающе, до боли в лёгких.
Длинный коридор «сталинской» «двушки» погружён во мрак. Тишина,
столь же осязаемая, как хлопок гардин, с шелестом перекатывается –
туда-сюда… Колышится, поддаваясь ветру, играет лёгкой тканью.
За окном завыла машина, и следом послышалась отборная ругань
дворника.