- Могу оттащить его к помойке, - пожал плечами Петренко. -
Чисто, чтоб Вам под окном не воняло. По идее, надо бы их закапывать
или сжигать. Чумаков обещал переговорить с ребятами из местного
крематория.
Удовлетворённая ответом, Маргарита скрылась в квартире.
А сержант перетащил труп подальше и, наконец выволок
сопротивляющуюся Жужу на прогулку.
***
После ужина Петренко первым делом набрал Чумакова, но передать
ему контакты добровольцев не вышло. Старлей упорно не отвечал на
звонки.
- Может, снова на вызов "улетел"? - Предположила я. - Людей,
наверняка не хватает.
- Да нет, - напрягся Петренко. - Он с суток. Обещал поехать
домой.
Позвонив в офицерское общежитие, сержант совсем расстроился:
- Не дозвались его соседи. Говорят, закрылся в комнате изнутри,
а на дверь повесил записку: "Если завтра не выйду к обеду, значит,
я умер, но не совсем, и точно попытаюсь вас съесть. Будьте
осторожны".
- Так себе юмор у товарища старшего лейтенанта, - похолодела
я.
- Да он по жизни предельно серьёзен. - С негодованием протянул
Петренко и раздражённо хлопнул дверцей холодильника.
"Ладно. Оставлю его пока. Пусть переварит. Н-да... Задел старлея
зомби... Как же жаль... Просто до чёртиков. Хороший человек. Не
правильно все как-то." - С досадой подумала я.
От отчаяния хотелось плакать, но слёз не было. Лишь глаза
защипало, как будто нанюхалась лука.
Не люблю привязываться к людям, потому что боль неизбежна. Ничто
не страхует нас от расставания либо от смерти. Или от того, что
мужчина, который и правда тебе понравился, превратится в зомби, так
и не сказав, как его зовут…
"Как скоро ты, Варя, сдалась", - осекла я себя.
Неимоверно. Крайне... Чрезмерно мне хотелось надеяться, что
Чумаков выживет, хоть шансы объективно стремились к нулю.
Поздние майские сумерки накрыли город постепенно. Будто
прозрачной траурной вуалью заволокло парк, пруд и вечно гудящее
шоссе, расположившееся под окнами.
Бескрайнее людское море, бурлящее от остановки до сквера и днём
и ночью, заметно поредело.
Лишь немногочисленные прохожие да заунывный вой милицейских
машин изредка нарушали гулкую тишину. Люди засели по домам. Не так,
как в эпидемию "Короны", которая, казалось, всерьёз никого не
напугала.
На сей раз, лишенный официальной информации и запуганный хаосом,
народ действительно затих. Забрался поглубже в норы, надеясь
переждать "период нестабильности".