По дороге до финальной точки нашего короткого путешествия я успеваю задремать, убаюканная музыкой и надеждами на хорошие выходные в компании Саши.
Мне снова снится Денис. На этот раз не происходит вообще ничего неприличного. Я вообще сначала не понимаю, откуда он берется в темноте моего сна, лишь спустя пару минут соображаю, что мы сталкиваемся в узком коридоре, и чтобы разминуться, нужно прижаться друг к другу. Я делаю глубокий вдох, втягиваю живот и делаю шаг. Ничего страшного, что мы снова будем слишком близко. Это все равно просто сон. Здесь моя территория.
— Эй, спящая красавица, - почему-то странно мягким голосом говорит Денис, когда в моем сне мы прилипаем друг к другу и он, как тогда на вечере, прижимает меня к стене.
Непонятно, почему у этого бессовестного наглого мачо вдруг стал такой до невозможного странный голос. Я пытаюсь прислушаться, уловить хрипотцу и низкий рык, от которого становилось и страшно, и волнительно одновременно.
— Соня, открывай глаза, - смеется Денис.
И я понимаю, что не так, когда резко открываю глаза и шарахаюсь в сторону от протянутой над моей головой руки.
— Эй, спокойно, - посмеивается Саша, сидящий на корточках перед открытой дверцей машины. – У тебя божья коровка на носу, я хотел убрать до того, как она оставит на тебе пару желтых «неприятностей».
Мне нужно несколько секунд, чтобы сообразить, что происходит, и оценить обстановку, и только потом я спускаю ноги наружу и позволяю Саше потянуться ко мне навстречу. Мы, как два партизана, быстро осматриваемся в поисках ненужных свидетелей, но хотя бы сейчас Судьба на нашей стороне, потому что справа мы под надежным прикрытием дверцы автомобиля, а слева ворота, где вообще никого нет, потому что весь шум вперемешку с музыкой раздается откуда-то из-за дома. Я быстро, еще немного неуклюже после сна, но с энтузиазмом тянусь Саше навстречу, обнимаю его и подставляю губы.
Господи, ну что тебе стоит сделать маленькое чудо и дать нам поцеловаться хотя бы сейчас?
— Твой отец точно мне голову открутит, - бормочет Саша, сжимая мои колени до приятной боли.
— Но это будет когда-нибудь потом, - уговариваю я, уже почти ощущая его дыхание на своих губах. – И только через мой труп.
— Вообще-то такие вещи должен говорит я, - резко севшим и сбившимся голосом бросает мой Прекрасный принц - и наши губы, наконец, соединяются.