- Вот, мама, всё готово! - довольно сообщила Аня. Куда-то ушла на время, а потом вернулась и опять взяла за руку.
- Мама, ты не обижайся, что папа не приходит, он на самом деле очень страдает. Не знаю, что с ним даже делать. Он, наверное, не верит в то, что ты поправишься… А я верю… Всё обязательно будет хорошо!
От таких приготовлений я распереживалась. Как бы не ударить в грязь лицом.
- А у Марусиной кошки родились котята. Они такие хорошенькие! - перескочила девочка на другую тему. - Она назвала их Пирожок, Карамелька и Дынька. Ты представляешь?! Как можно было придумать такие смешные имена?
Кажется, Аня сама сейчас смеялась, вероятнее всего, вспоминая маленьких котят. Хотелось улыбнуться в ответ и разделить радость с ней. Имена и впрямь оригинальные.
Иногда испытывала безумное желание увидеть это личико. Девочка всегда живо говорила и с такой заботой, будто я не полумертвая женщина, а обычный собеседник, сидящий напротив. Я видела фото Ани, а хотелось взглянуть на неё вживую, но боялась открыть глаза, чтобы не быть пойманной.
Вдруг она вскочила и выбежала.
Я услышала, как вошли двое.
- Папа, я вас оставлю наедине. Она всё слышит! Говори. Не буду вам мешать, - сказала официальным тоном Аня, будто находилась в здании суда, и дверь захлопнулась.
В комнате стояла тишина. Конечно, Леонид знал, что я всё слышу, но говорить со мной не было смысла. Послышались шаги в сторону окна.
Неожиданно пришла мысль воспользоваться ситуацией, поговорить и задать интересующие меня вопросы.
Открыла глаза. Взгляд уткнулся в широкую спину. Мужчина высокого роста с короткой стрижкой, в белой рубашке и серых брюках вживую выглядел даже круче, чем на фото. Руки лежали в карманах. Лица я не видела. И это к счастью. Значит, и он не узнает, что я подсматриваю.
Нет, мне не хватит духу с ним заговорить. Лучше покажу свой профессионализм и не буду импровизировать. Промолчали минут пять, и он вышел.
Когда вечером пришла Елена Павловна, я решила задать вопрос ей. Как правило, персонал обо всех всё знает.
- Елена Павловна, а что с Ольгой-то? Где она сама?
Она остановилась и смотрела на меня, будто хотела подловить в неискренности.
- Ты что?
- А что?
- Не знаешь, что ли?
- Нет, мне же никто ничего не говорит.
Подошла близко к кровати, наклонилась и сказала тихо-тихо: