Вскоре подошла пятерка солдат, несших очень хорошо упакованных
девушек. Они спали беспробудным сном, потому что будь иначе, то они
бы явно были в сознании от настолько туго обтянутой веревки. Все
таки смог сквозь стреляющую боль со страшным скрипом, будто она
заржавела, сдвинуть шею.
От них отделился один из солдат и подошел ко мне, наставляя
такой знакомый пистолет. Снова с чего началось, тем и грозит
закончится.
— Ничего личного. Просто ты мне задолжала семерых парней. —
произнес на чистейшем словянском языке человек с холодными голубыми
глазами с вкраплениями зеленого. Они ярко выделялись на его скрытом
маской лице каким-то сверканием в ночи.
Жизнь не хотела кончаться, но больше она никак не могла
помешать. Поэтому она просто замедлила этот момент до максимума.
Странно это, видеть свою смерть такой медленной.
Вращающаяся в воздухе вокруг своей оси пуля на удивление
медленно летела. Наверняка для того, чтобы я смог задуматься вообще
обо всем. Но я просто не хотел. Я просто устал. Но решил не
закрывать глаза в смирении. Пусть дело — дрянь, но я продолжу
верить в то, что конец мне уготован далеко не здесь.
Но пуле было наплевать на мои мысли. Она просто летела дальше
огромной точкой, желающей окончить мою жизнь. Лучше бы я остался
бедняком-Казимиром. Наверное, пришлось бы даже Анну продать. Но все
явно закончилось бы не так.
Я по настоящему гипнотизировал этот кусок свинца, что казалось,
пролетел лишь половину расстояния. Старался остановить ее одним
только взглядом. Будто если я вложу в него достаточно силы, то это
сработает. К сожалению, пуля не понимала этого и продолжала свой
путь ко мне.
И в этой обстановке, когда я уже почти смирился. Когда надеяться
больше и не на что было. В этот самый момент максимального упадка
воли, момент смирения с безжалостной судьбой. В этот момент что-то
все-таки произошло. По телу потекла потерянная энергия.
А на пути у пули быстро вырос оранжевый щит…
И время вновь возобновило ход. Пуля бессильно упала на лицо
свинцовой слезинкой, погасив весь импульс об мою родную аргу.
Господи, родненькая, наконец-то этот дым из меня выветрился!
Но радоваться было рано. Я всего лишь отсрочил неизбежное.
Мужчина передо мной никак не подал эмоциями свое удивление. И глаза
его остались кристально спокойны. Единственным его действием был
повторный выстрел и сразу за ним второй. Он тут же понял, каким
образом нужно обходить мою защиту. Всего лишь ударить в одно и то
же место дважды с минимальной на то задержкой.