А парень, не уловив перемены в моём настроении, которое резко переключилось с отметки «плохое, но терпеть можно» на «совершенно отвратительное» вдруг лихо подмигнул, ни дать ни взять заправский заговорщик, — и предложил:
— А пойдём к нам на постой до завтра? У нас есть свободная комната для проживателей — в прошлом круге старший брат уехал в Тормид на заработки. Мама дозволит, она добрая. Двор выметешь, свиньям бурьян порежешь, может, ещё какую работу сделаешь. Да много не попросит. Денег-то у тебя, поди, нет?
Но я не успела ни порадоваться столь щедрому предложению, ни тем более ответить — нашу милую беседу прервал рвущий душу протяжный вопль. Мне подумалось, что так может оплакивать свою судьбу смертельно раненое существо.
Мы с Толлем вскочили на ноги, собираясь бежать, куда глаза глядят, но вместо этого дружно замерли. А затем раздался оглушительный хлопок. В тот же миг от леса отделилась белёсая масса и стремительно поплыла в нашу сторону.
Блондин как-то странно вытянулся, а я потеряла дар речи вместе с даром кричать, хотя и очень хотелось. Зато, когда неоформленное «нечто» на ходу превратилось сначала непонятно во что, а потом в давешнего мага, мгновенно успокоилась, чего нельзя сказать о Толле — он затрясся всем телом, словно осиновый лист на ветру, а затем рухнул, как подкошенный.
— Зачем вы убили его? — прошептала я в ужасе, едва сп’ало оцепенение.
Тот, кто только что был лопоухим Толлем, теперь выглядел как хорошо просушенная мумия. Маг невозмутимо взирал на это безобразие, а лошадь, неизвестно как появившаяся рядышком, меланхолично щипала траву и отгоняла хвостом назойливых насекомых: к вечеру мелкие кусачие злыдни появились в прохладном воздухе, чтобы тут же напасть на всё съедобное. В том числе на меня.
— Он умер почти три круга назад, — огорошил некромант, — стал второй жертвой вахуба, о котором только что рассказал тебе. Я поднял его, потому что понадобился проводник из местных. Побеспокойся лучше о себе, Фе-ли-ци-на.
В придуманную мной фамилию он вложил такую порцию неприкрытого скептицизма, что я вздрогнула.
— Вахуба?
— Демон Нижнего мира. Иное название — «выпивающий жизнь», — соизволил пояснить маг.
Его взгляд, и без того почти ощутимо холодный, заледенел ещё больше и стал тяжёлым, как надгробная плита.