- Что он там шепчет, Жалудан, -
спросил мужик слева от меня. – Заткни ему рот.
Страшный удар в челюсть бросил меня
на землю, - а мужики рассмеялись.
У меня все поплыло перед глазами, я
попытался встать, чтобы не обжигаться о песок, но не смог. Затем
удар ногой в грудь повалил меня на спину. Затем тот, кого назвали
Жалуданом, поднял меня и снова ударил в лицо. Во рту появился
привкус крови, стены вокруг закружились.
Убьют, - подумал я и как-то
расслабился. Сопротивляться уже и не хотелось, мне было все равно
что со мной сделают. Пнув по ребрам еще несколько раз, меня взяли
за ногу и куда-то поволокли.
- Привяжи его в тенечке, а то помрет
ненароком, – распорядился кто-то.
Тут же с меня содрали халат, подняли
и стали приматывать к корявому дереву у о стены. В спину уперся
острый сук, протыкая кожу, я хотел закричать, но мой крик вбили мне
обратно в глотку увесистым кулаком. Я отплевывался кровью, а рядом
ухмылялись довольные мучители.
За что? - хотел спросить я, но новый
удар чуть не лишил меня сознания. От отчаяния я заплакал, слезы
потекли по щеке и закапали в песок.
- Череп раба должен быть гладко
выбрит, - назидательно произнес один из садистов подошел ко мне и
выдрал клок волос с головы. – Побрей его, Жалудан. Пусть все видят,
как я наказываю предателей. Ты вини своего отца, - мужик подошел ко
мне и плюнул в лицо, - из-за него ты здесь.
Жалудан ухмыльнулся, достал из-за
пазухи здоровенный нож и стал соскабливать волосы с моей головы
вместе с кожей. Я заорал от боли и меня тут же ударили в живот. Я
захрипел, а чуть отдышавшись закричал опять, так как с меня живьем
срезали скальп. А потом навалилась тьма и с ней облегчение.
Сознание возвращалось медленно.
Кто-то бил меня по щекам и что-то говорил, но я не улавливал смысл
слов. Похоже, меня отвязали и я упал на землю. Хотя почему подо
мной не песок, а какое-то одеяло? – вяло проплыла мысль. – Меня на
одеяле несли. Под;ав под себя ноги, я перевернулся на бок и меня
стошнило.
Кто-то рядом начал ругаться. Тогда я
пополз вперед, стараясь уползти подальше, пока не пришел Жалудан.
Почему-то я был уверен, что его здесь нет. Каждое движение
приносило нестерпимую боль и вместе с болью возвращалось понимание
окружающего.
- Держи его за ноги, - кричал
какой-то смутно знакомый парень. – Уползет ведь.