Шагнула, сдвинув разлапистые ветки куста, и оказалась на берегу реки.
Солнце ярко сияло в голубом безоблачном небе. Его лучи отбивались от воды и слепили глаза. Я подошла к самому краю берега. Кристально чистая водичка так и манила к себе. Мне ужасно захотелось помыться. Смыть с себя лесную грязь и копоть от костра.
Раздеваться я, конечно, не решилась. Только сняла обувь. Сначала попробовала пальцами ног воду. Она оказалась теплой, как парное молоко. Сказать, что я обрадовалась, это ничего не сказать. Чувствуя, как губы растягивает глупая улыбка, захожу в речку. Понятное дело, что на глубину я не полезу, мало ли что тут может обитать. А вот на мелководье отлично помоюсь и заодно постираю вещи.
Захожу еще чуть дальше. Вода чистая и прозрачная, вижу свои пальцы ног, это дает относительное чувство безопасности. Присаживаюсь, намачиваю штаны, набираю в ладошки воду и обмываю шею, плечи просто поверх блузки. Солнце сверху пригревает, водичка теплая плещется. Расслабилась я и просто наслаждалась природой и погодой.
В этом и была моя ошибка! Я ведь здесь не на увеселительной прогулке. От постоянного движения рук, поднялся со дна реки песок и прозрачность воды значительно уменьшилась. И пока я услаждала себя местной флорой, фауна тоже желала получить долю моего внимания… и, может, кусочек тела.
Резкая боль в большом пальце ноги заставила меня подскочить на полметра над уровнем воды. Не в силах поверить, я стояла и смотрела, как огромная рыбина, или что-то типа нее, вцепилось мне в палец своим ртом. Она его жевала!! Визжа и прыгая на одной ноге, я пыталась сбросить рыбу в речку, но куда там! Она вгрызлась в мою плоть с таким аппетитом, что стало понятно – я гораздо вкуснее червяков и хлебных крошек. Или что там подобные рыбы едят?
Все еще завывая, как сирена (не та, что красивая морская дева, а та, которая в полицейской машине) я стала прыгать в сторону берега. Потому как мало ли, вдруг у этой рыбы есть друзья, которые тоже не против отведать деликатес, в моем лице.
Допрыгав, я упала на песок и принялась пяткой другой ноги бить по наглой губастой морде, которая самозабвенно жевала мой палец. Но сколько бы я не била, эта гадость продолжала завтрак. А я, увидев, как окрашивается берег моей горячо любимой кровью, озверев от боли и злости, была готова на крайние меры! Схватив этот зародыш ножа, которым меня снабдила Vetka, я изо всех сил, вонзила его в выпученный глаз поедателя пальцев. Не сработало, челюсти продолжали жевать. Тогда я вытащила нож и еще раз ударила ним в то же место. И еще раз, а потом еще.