Мои волосы расчесала, завила и заплела мой стилист. Яркий макияж, казалось, состоял из одних блесток. Я была так красива… Я самой себе нравилась.
Каждый миг, каждое мгновение я была счастлива в ту ночь.
Мальчики пили абсент, а я шампанское. Когда мы ввалились в номер, в голове шумело от музыки, выпивки и смеха. Лучший Новый год в моей жизни. Это они сделали меня счастливой, показали мир, который я не знала прежде – мир, где можно быть защищенной и сытой, красивой и воздушной. Не думать о завтрашнем дне.
Многих моя судьба пугала. Но по-настоящему счастливой я стала там.
Первое превращение меня шокировало.
Я и прежде знала, что это не слишком красиво, но некоторые нюансы знают только посвященные. Мне, в тот момент человеку со стороны, многое было неизвестно.
Скажу откровенно, я была польщена.
Не все удостоены чести видеть, как человек становится зверем. Тем более, оба сразу.
Это зрелище для близких, родных, друзей – очень интимное и не в том, сексуальном плане. А куда глубже. Своей наготы они не стеснялись так, как изменений тела – глубокого преображения, в которых были беззащитны. И не в плане физическом, нет. Превращение – это откровение самой сути.
В общем, так просто это не объяснишь. Это надо видеть.
Все произошло там, под моей любимой яблоней. Двое моих любимых мужчин разделись донага. Оба в крови – не в своей, в чужой. Перед этим они убили и принесли оленя – крупного самца с раскидистыми рогами. Подогнув ноги, он смотрел стеклянными глазами в серое небо. Больше всего в память врезались неестественно вывернутая шея и вывалившийся из открытой пасти язык. Прежде я представляла охоту иначе… А добыча, как ни крути – это чей-то труп.
Зверь скрестил руки на груди, он смотрел на меня, открыв красивый, словно очерченный карандашом порочный рот. Пряный осенний ветер трепал шерсть на загривке оленя, трепал волосы возлюбленного. Сладко тянуло яблоками и пожелтевшей листвой. Время осени, время собирать урожай и охотиться, пока дичь жирная и не ушла на юг.
Руслан стоял, расставив мощные ноги и опустив руки вдоль тела. Он смотрел под ноги, а не на меня. Я видела лишь опущенные ресницы и крепко сжатый рот – он готовился к боли. Взгляд застыл на туше оленя.
Первые изменения они встретили неподвижно и молча.
На мощных телах – ногах, предплечьях и торсах вздулись вены. Это ожившие мышцы, которые двигались под кожей, как змеи, вытолкнули их на поверхность. Жилы напряглись, выступая на шее, запястьях. Зверь вдруг опустился на колени. Теперь и он смотрел на тушу.