Трудно сказать, почему самих вьетнамцев некоторые считают жестокими и склонными к правонарушениям. Преступность, как нам показалось, там просто отсутствовала. Можно было даже оставить что-нибудь на пляже, полотенце, к примеру, и с удивлением обнаружить его через час повешенным на ручку своего гостиничного номера. Воровства, а тем более хулиганства и драк не наблюдалось вообще. Разве что наши пьяные граждане нарушали ночную тишину похабными песнями. А так все было спокойно. Может быть, только у нас в России вьетнамцы выясняли отношения с помощью ножей и другого холодного оружия, а у себя они оказались весьма тихими. Правда, говорят, последние пятнадцать лет не прошли для страны даром. Проституция попала под запрет, и теперь цены установились долларов в пятьдесят. При этом нужно еще найти «правильных людей», договориться, потом ехать чуть ли не с завязанными глазами куда-то за город (уже на машине) и там испытывать судьбу (это если без презерватива). Рынки несколько цивилизовались, цены подросли, появилась современная техника, ну и кривая преступности тоже, говорят, пошла вверх. Хотя наших там почему-то не трогают, как бы они ни чудили…
Город Хо-Ши-Мин, он же Сайгон, хотя и уступает по своему географическому положению и народонаселению крупнейшим городам мира, тем не менее самый крупный во Вьетнаме. Многие здания остались еще от колониальной эпохи и к началу девяностых годов уже стали реставрироваться. Было видно, что инвестиции, в том числе и со стороны крупнейших мировых фирм, присутствуют. Нам с Алесеичем в Сайгоне больше всего понравился отель «Ритц», а точнее крыша этого отеля. В то время как вся группа «челноков», которую на день вывезли в столицу Южного Вьетнама, металась по местным рынкам и магазинам, мы в компании пожилого бельгийца со скромным «Ролексом» на руке наслаждались прохладной водой в бассейне на крыше гостиницы. Тут же, рядом с бассейном, стояла небольшая палаточка, в которой седой вьетнамец торговал алкогольными и безалкогольными напитками. Алексеичу удалось выяснить, что он работал еще при американском присутствии. Алексеич спросил, почему продавца не расстреляли вьетконговцы как коллаборациониста, на что тот, немного подумав, ответил, что тогда пришлось бы расстреливать большинство населения, как это, кстати, сделали в соседней Камбодже.