Свет на кухне ослепил меня.
— Говорят, что плохих девочек шлёпают. Правда… Все делают это по разным причинам. Скажи, мне стоит тебя отшлёпать?
Сарказма в голосе Игоря было полно. Столько, что его пряность глушила меня похлеще крепкого алкоголя, которого я опрометчиво хлебнула.
— Лучше не запивать проблемы, а проговаривать их.
— Хм, — я вцепилась в чашку и поплелась к дивану. Закуталась в одеяло и хмуро посмотрела на сонного мужчину. — Так, как это делаешь ты? Я уже в догадках потерялась, намертво. Не могу понять, я тебя так сильно раздражаю? Или это… — неожиданно икнула и тряхнула головой. — Или это что-то из разряда: не твоя, вот ты и бесишься?
Вся эта ситуация доводила меня до белого каления. Сейчас хотелось говорить всё, что думалось, и просто выплёскивать эмоции. Совсем как тот алкоголь, что плюхался в моей чашке.
— Это ты про себя? — Игорь даже хохотнул. Щеголяя одними боксерами, он бесцеремонно сел рядом на диван. — Нет, это даже не смешно.
— Тогда что? Ненавидишь меня? Или любишь? Или что? Или это… ты ртом не умеешь объясняться? Только учить… всякому?
Наверное, это была та грань за которую мне переходить не стоило. Вот сейчас Игорь всё объяснит. И не только ртом!
Меня накрыло сухим жаром. Вдавив меня в диван, Игорь стал слишком грубым. Чашка вылетела из рук и разбилась об пол. Я попыталась оттолкнуть мужчину, но он теперь оглушал меня не сарказмом и не алкоголем, а поцелуями.
Эффект дежавю был таким ярким, что я почти поверила, что мы не на диване лежим, а торчим на лестничной площадке. Как тогда…
— Что? Только так можешь? Да? — зло выпалила, смотря мужчине в глаза.
Запястья стянуло чем-то жёстким. Я рванулась, уворачиваясь от очередного поцелуя.
— Да, ты сегодня хочешь быть плохой? Давай тогда сделаем всё по-плохому.
Игорь дёргано встал с дивана и одним рывком забросил меня на плечо. Я пару раз ударила связанными руками мужчину по спине.
— Пусти меня! Гад! Ну ты и… гад!
На кровать меня швырнули как ненужный элемент. Спружинив на матрасе, я перевернулась на живот и попыталась сползти на пол, но уткнулась только в мужские ноги.
— Так что? Плохих девочек шлёпают?